Вскоре его младший брат, Ригас, авантюрист с детства, сбежал на Свободные Территории, чем лишил их возможности найти какую‑либо работу.

— Мы попали в черный список. Это… Это почти смертный приговор. Нам ничего не оставалось, — Аника покачала головой, — как отправиться за ним. Тайком, бросив все. Ригас помог с переселением на Таурус. Попытались стать фермерами, как и он, но поняли, что сельское хозяйство и мы — несовместимы. Ример нашел работу в Асе, я тоже… учила детей. Все было хорошо, пока я могла работать. Но как только заболела… — она назвала болезнь, которую мой мозг отказался переводить. — Мои легкие оказались слишком слабыми, чтобы долго вдыхать воздух свободы, — усмехнулась женщина.

Закашлялась вновь.

— Мы перебираемся на Аритар, — произнес ее муж после того, как мы переждали долгий, мучительный приступ. — Продаем дом и все, что у нас есть. Осталось заплатить кое — какие долги… Пошли, дорогая! Я все же отведу тебя наверх. Дочь принесет тебе завтрак в постель.

— Что с ней? — спросила у мужчины, подкараулив его на лестнице. — Простите, что влезаю, но… У меня есть деньги. Небольшие, но есть.

— Деньги не помогут, — отозвался он. Засунул пятерню в волосы, стал тянуть их в стороны. — Она умирает. Лекарства дают лишь временное облегчение.

— Но Нарика… Она сказала…

— Мы скрываем от детей. На Свободных Территориях ее болезнь не лечат. Здесь ничего не лечат, как ты понимаешь! Мы не можем вернуться в Империю и обратиться в центральную клинику на Рагхе, — усмехнулся он.

— Регенератор, — вспомнила я. — Такое устройство…

— О да, для жителей планет Первого Круга. — Еще один горький смешок. — Такой на Свободных Территориях есть разве что у Цорга. Но даже если я продам все имущество и подамся в рабство… — Ример покачал головой. — Это невозможно. Анике ничем не помочь. Переезд на Аритар даст нам немного времени, на Таурусе она даже не может выйти из дома. Пыль и сухой воздух вызывают обострение…

Я коснулась его руки.

— Мне жаль, — сказала ему. — Очень жаль. Я оставлю вам все, что смогу, но для начала мне нужно выкупить своих друзей. Они у работорговцев. Могу ли попросить Яноса в проводники?

Ример вздохнул.

— Я отведу тебя сам. Вечером будут Игры, поэтому в город понаехало всяких… отбросов. Надо быть осторожнее, — он взглянул на мой парализатор и пожал плечами.

Помня уговор с детьми, промолчала. "Отбросы" вели себя вполне прилично, пока я стояла в гигантской очереди на входе, а вот обитатель Асе, который, смущаясь, жался в углу стола, поедая завтрак, собирался проверить крепость моего горла ножом для резки мяса.

Через полциклинии мы дошли до местного рынка окольным путем. Я все еще закрывала лицо повязкой, хотя буря заметно сдавала позиции. Меня сопровождал Римера, вооруженный винтовкой не хуже моей. Потолкавшись среди овощного и мясного рынка, попали в ряды с живым товаром.

Однажды я видела подобное — на картинке в учебнике истории. И этот учебник нисколько не передавал ужас происходящего и отчаянья, застывшего на лицах ожидавших своей участи. Вернее, новых хозяев. На постаментах стояли люди — мужчины, женщины, дети — их шеи сковывали рабские ошейники наподобие того, с которым мне довелось познакомиться на урановой платформе. Аукционисты, ведущие торги, пытались заманить прохожих к своим платформам, уверяя, что у них — самые низкие цены и лучшие предложения. Семейная пара — по цене одного, бери — не хочу! Ребенок мужского пола в честь Игр за полцены, девочка — за одну треть! Не пропустите, сегодня скидки!