— А Горыныч тоже чей-то потомок? — поинтересовался Ляпин.

— Нет, пришлый он. Из васильковских старожилов не так много осталось. Вырождаемся.

— Все деревни вымирают. Вы ничем особо от других не отличаетесь.

— Наверное, — не стала спорить с ним Лена. — Я спать пойду. Устала смертельно. Спокойной вам ночи.

И снова скрылась в темноте. Вслед за ней ушел и Семен.

Ляпин предполагал, что для того, чтобы еще раз овладеть ей. Но он ошибся.

Ткачев упал в кровать и тут же засопел. Но даже если бы он явился к Елене, она не приняла бы его.

Закрывшись в спальне, она достала из-под матраса вырванные из дневника княжны Филаретовой страницы и стала их перечитывать…

«Сестренка» возвращалась в Васильки!

Это стало такой огромной радостью для Елены, что она даже с отцом начала разговаривать. Не просто откликаться на его приветствия или на вопросы сухо отвечать, а вести пусть не длинные, но беседы. Обсуждать флигель, например.

Иван Крючков закончил его реконструкцию месяц назад. Мог бы раньше, да не торопился. Хотел остаться подольше в усадьбе. Но даже когда все работы были сданы, князь Филаретов нашел ему другое занятие.

Ивану Федоровичу очень понравилась его качественная, пусть и неторопливая работа. А также спокойный нрав, смекалка и равнодушие к алкоголю. Мужика с золотыми руками найти нетрудно, но непьющего — практически невозможно.

А Ваня Крючков в рот вина не брал. Зато книжки любил. То есть был не просто обучен грамоте, а читал для удовольствия. Как-то князь его в библиотеке застал, хотел отругать, да дочка заступилась. Сказала, разрешила брать свои любимые книги. А среди них ничего стоящего: ерунда приключенческая да романчики пустые. На растопку печи не жалко пустить. А уж ценному работнику дать — тем более.

Елена встречалась с Иваном ежедневно. Не просто видела его мельком, они проводили хотя бы четверть часа наедине. Если повезет, то целый вечер. Ради этих встреч княжна жила. А если точнее, только ими.

Отношения между ней и Крючковым были сугубо платоническими. Они даже не обнимались, не говоря уже о поцелуях, а тем паче о сексе. Иногда держались за руки. Но Иван либо грел их, либо помогал пройти по подземному ходу — поддерживал, чтобы не споткнулась.

И все же Елена была уверена в том, что он любит ее. Просто держит дистанцию, потому что они не пара.

Княжна и сама это понимала. Мужчина с титулом может взять в жены простолюдинку, но благородной барышне непозволительно связываться с голодранцем.

В любовниках держать — пожалуйста, но Елена и сама не хотела опускаться до тайной интимной связи с кем-то, пусть и барином. Она хранила свою невинность до брака. Отец ее уже немолод и часто хворает, недолго ему осталось.

Если Иван дождется Елены, она выйдет за него. На общественное мнение плевать. На отцовское, собственно, тоже. Если бы он просто осудил, это не разбило бы княжне сердце. Но он запретит, а если они с Иваном сбегут, он поступит так же, как его предок: ее вернет домой, а Крючкова отправит на каторгу.

…«Сестренка» вернулась в Васильки душным июньским вечером. Поприветствовав родных и поболтав с ними, отправилась в усадьбу. В особняк не сунулась — не хотела встречаться с князем, а через калитку прошла к дальней беседке, села на лавку. Так ей велела сделать Елена, приславшая с дворовым мальчишкой записку.