— Вообще-то я не один.

— Ну, так пусть все заходят.

— Потапов, двоих на пост, остальные заходим.

Через минуту в избе стало не протолкнуться.

— Нам бы поесть чего. Не слишком обожрём?

— Жизнь дороже.

Это Кузьма молодец конечно, шифруется. Ну и мы подыграем.

— Даже бургомистрам зачтётся, когда наши вернутся, пусть и пассивная помощь. А вы чего щеритесь, видите человек крутится на своём месте, понимать должны.

— Да мы понимаем, товарищ командир, — Потапов состроил хитрую физиономию. — Поснедаем чего и пойдём в сарае прикорнём, пока вы будете данного несознательного элемента склонять к помощи.

Шутник, блин.

— Хорошо, Григорий, тебе комсомольское задание будет – подготовь доклад на тему пропагандистской работы с местным населением, а особенно с лицами, пошедшими на работу в органы оккупационного управления.

О, и лыбиться сразу перестал.

Ранний завтрак прошёл скомкано, устали парни здорово – два дня без нормальной еды и хорошего сна. Ничего, доберёмся до лагеря, один ночной переход остался, выспимся. Если повезёт.

— Из сарая ни ногой, даже по нужде. Миколка, организуй им какую поганую посудину. Двое постоянно на посту, отдыхайте. Куда? А кто чугунок с картошкой и молоко часовым понесёт? Хотя… Потапов, смени бойцов, пусть здесь поедят.

Ещё через полчаса мы, наконец, остались вдвоём с Говоровым.

— Ну, ещё раз здравствуй, Евстратович. Рассказывай как здесь дела.

— Дела, как сажа бела. Растормошили вы немчуру – жуть. Хорошо, что вы сегодня пришли, а не вчера. Тут такие молодцы были, не дай боже в бою встретиться. Чистые волкодавы. Всю деревню перетряхнули.

— Камуфляж, автоматы, снайперские винтовки, радиостанция?

— Угу, знакомые?

— Встречались пару раз.

— И как?

— Два ноль, в нашу пользу.

— Зря так хорохоришься, эти могут и отыграться. Снайперских винтовок я у них не видел, но противник, судя по всему, серьёзный.

— Снайперы и пулемётчики, скорее всего, в охранении сидели, бегунов сторожили. Манера у них такая. То, что серьёзные, тоже понимаю, мы их и били-то из засады. Но эту группу надо кончать однозначно, иначе жизни они не дадут, волкодавы, скорее всего, натуральные. Ещё чего интересного есть?

— Немцы продукты требуют.

— Тёплую одежду?

— Нет.

— Странно это. Либо очень хорошо подготовились к зиме, либо, и правда, хотят как в Польше и Франции быстро закончить.

— А могут?

— Не знаю, Евстратыч, больно всё как-то неправильно идёт. Ладно, приграничные сражения проиграли, немцы мастера быстрых ударов, но Киев… А теперь ещё и котёл под Вязьмой.

— Точно? В сводках продолжают говорить, что на брянском и вяземском направлениях продолжаются бои.

— Немцы сообщили о большом котле ещё до того, как мы по коммуникациям ударили. Раньше по-крупному вроде не врали.

— Плохо.

— Плохо. Эх, нам бы на неделю раньше их тут прищучить. Они же до сих пор разгрести не могут.

— Да, это у вас здорово вышло. Злые они, как черти. Кстати, учения я провёл, как и было приказано. Сотню патронов могу прямо сейчас отдать.

— Если хорошо спрятаны, то пусть лучше полежат, я бы ещё кое-что из трофеев оставил, потом заберём.

— Оставляй, спрячу. А патроны у меня вон в ящике лежат, чего их прятать. Их и немцы видели. По моей двойной бухгалтерии они хрен разберутся. Я и поставки почти все провёл, вот только получили фашисты хрен, да ни хрена.