— Давай, родимый, быстрее, ну же, — рычит над моим ухом князь и вздрагивает, налегая сверху, а свист и адский рык где-то совсем рядом доносятся. Я сколько могла дыхание держала, а потом взмолилась.
— Не могу… умру..
— Терпи, человечка, нельзя, — и голову мою к себе придавил, глаза закрывая ладонью, — терпи, сказал.
— Все, горит мост, Ниян, горит. Не успеваем.
— Гони. Гониииииии. За мнооой.
И словно в воздух взмыли, дух захватило на мгновения, и перед глазами точки пошли и круги. Конь с силой приземлился на что-то твердое и громко заржал.
— Дыши. Давай. Дышиии, Ждана.
Глотнула воздух, и голова закружилась, а рука все так же сильно сжимает, и дыхание затылок печет.
— Дыши, — шелестом воздуха по коже, и по затылку мурашки рассыпаются, и щеки горят от воспоминаний, как эти ладони тело мое гладили и грудь сжимали в воде.
— Вы… ты…
— Молчи.
Рычанием, но тихим и едва слышным, и пальцы все сильнее мнут ребра, а губы трутся о шею шумно мой запах втягивает, вызывая табун мурашек.
— Все. Все целы вроде. Ты чего, князь, в девку вцепился, отпусти. Целы все, говорю. Подсчитал всех. Проскочили без потерь. Пару ожогов у воинов. Пелагея, ведьма старая, мази с собой дала, сказала — за тобой в топи в этот раз не пойдет. Может, она предала и путь выдала? С нее станется, гадина косматая.
Руки, сжимающие мое тело, разжались и, подхватив под мышки, спустили на землю. Глаза все еще слезились от разъедающего их дыма, но я всматривалась в мужественное идеальное лицо князя, поросшее длинной щетиной, и снова ощущала, как сердце то замедляет свой стук, то ускоряет. И внутри все стонет и тянет от мысли, что он касался, он тело опутывал колдовскими пальцами. Он ласкал.
— Она слишком за шкуру свою боится, знает, что кара страшной будет. Не рискнула б Пелагея.
— Мракомир мог всех благ наобещать, тварь подлючая. Никогда он еще так близко к нашим землям не рыскал. Ты цел?
— Так. Пара царапин. Некогда рассиживаться.
— Ох. Ты ж батюшки. Пара царапин, говоришь?
Повернулся спиной ко мне, и я глаза широко распахнула и втянула воздух.
— Тихо, я сказал. Не причитай. Неси новую одежду.
Его спина превратилась в кровавое месиво. Следы, как от огромных когтей, разорвавших плоть князя до мяса. Вспомнила, как придавил всем телом к холке коня, и нахмурилась — собой от огненных пастей мрако-псов закрыл?
— Что уставилась, человечка? Глаза опусти и не смей на воеводу пялиться. Не то я те зеньки сам повыкалываю и откуп Лиху отдам.
— Оставь, Врожка. Не пугай понапрасну. Ступай к женщинам, рабыня.
Я не сдвинулась с места.
— Чего стоишь? Сказано, вали отседова. Уставилась она. На смотрины разрешение получить надобно. А ну пошла прочь.
Мерзкий карлик хлыстом замахнулся, а князь за другой конец выдернул хлыст и Врожку за шиворот в воздух поднял.
— Я приказ отдавал хлыстом махать?
— Так пялится она. Не слушается.
— То не твоя проблема, шут. Знай свое место подле моих ног и нос не в свое не суй.
— Горе нам от нее будет. Беда. Не надобно вам вот так общаться. Владыка прознает и…
— Не лезь. Просто не лезь в это, и все.
Я осмелилась сделать шаг вперед, и в то же мгновение Ниян на меня посмотрел, и я задохнулась от ужаса, когда передо мной огонь вспыхнул стеной от взгляда его.