Когда последний раз факелы погасли, воины стали на месте, как вкопанные. Издалека из самой чащи, как из тоннеля, показался светящийся круг, как отсвет гигантского фонаря. Я старалась не смотреть, но оно само тянуло голову вскинуть, тянуло глянуть, аж затылок сводило и спину пекло.
— Приветствую тебя, князь Ниян, Воевода и дозорный Навских границ.
Голос мерзкий, завывающий словно ветер и дребезжащий, как скрип старых веток.
— И тебе в пыль не рассыпаться, царь Лиходей.
— Язвишь?
— Матерь всея ветров меня упаси. Только искренние пожелания.
Слышу, что он улыбается. Не знаю почему, но я в этом уверена. Улыбку представила белозубую, наглую, и пальцы сильнее края капюшона сжали.
— Времени нет у меня лясы точить с тобой, князь. Иди куда шел, только выкуп мне отдай и убирайся.
— Не больно ты гостеприимен. Поди Мракомира радушнее принимал.
Вихрь по деревьям пронесся, и листва словно зашепталась, заставляя обомлеть и задержать дыхание, чтоб справиться с дрожью во всем теле. Злится Лихо, это даже я, ничего не знающая, всем телом чувствую.
— Не твое дело, Аспид. Выкуп отдавай и катись, пока я законы не нарушил и не потрепал твое войско.
— Мое войско трепки гнилых деревянных истуканов не боится, но я и есть закон Нави, не забывай, царь. Поэтому выбирай и лишнего не шелести, не то я могу принять вызов.
— Я давно выбрал.
Надтреснутый голос задребезжал иными нотками, словно в предвкушении.
— Даже так? Шустрый ты. Не зря мне казалось, ты нас от самого моста сгоревшего ведешь. И кого возжелал Царь Леса?
— Ту, что пахнет цветами подводными и волосы цвета неба имеет. Ту, что спрятал от глаз моих в самом конце под плащом грязным и думал, я красоты ее не увижу.
В эту секунду шелестеть перестали даже листья, и ветер прекратился. Теперь я слышала только гулкие удары своего сердца. И вдруг от боли дернулась — под мокрым бинтом, которым я кольцо еще в своем мире заматывала и прятала от всех, словно иглы в палец впились.
ГЛАВА 7
Ты вышел из голода, из вечного холода,
Из горной, железной тьмы.
Из сумрака севера, соцветием клевера,
Последний весны росток
Вплетется в венок.
Роса рассветная, светлее светлого,
А в ней живет поверье диких трав.
У века каждого на зверя страшного,
Найдется свой, однажды, Волкодав
Найдется свой однажды Волкодав
© Мельница
— Больно глазастый ты для Одноглазого. Коли спрятана, значит, не для тебя избрана. Другую выбирай, а то и двух. Щедрый я сегодня.
— Так того и щедрый, что эту отдавать не желаешь… а я в праве своем любую выбрать. Так гласит наш священный договор, скрепленный печатью еще отцом твоим. Не тебе законы менять. Не царь ты и царем никогда не станешь.
И земля дрогнула. Не сильно. Так, словно зыбь по ней прошла, маленькой волной прокатилась. Когда-то у нас в городе землетрясение было, вот точно так же под ногами дрожало. Страшно и дух захватывает, потому что в ответ лез загудел, как пчелиный улей.
— И не тебе их менять, царь Лиходей. Оговорочка есть одна в договоре вашем с отцом моим. Не запамятовал, какая именно?
— На бой меня вызовешь? Ради человечки жизнью рискнешь? Об этой оговорочке молвишь, аль другая там какая имеется мне неведомая?