— Что, черт побери, происходит? — воскликнул Гетас. — Чего вам надо?

Но Спартак уже понял, что происходит. «Кто-то предал нас». Один из незваных гостей ударил его по голове дубинкой. Боль накатила волной, и перед глазами звездами заплясали светящиеся точки. Он рухнул на пол, словно мешок с камнями. Сквозь обрушившийся на него град ударов он слышал, как где-то на заднем плане кричат жена и дети Гетаса. Где-то на краю сознания вспыхнула ярость, но сейчас Спартак мог лишь свернуться клубочком в тщетной попытке избежать новых побоев.

— Хватит! — крикнул наконец кто-то. — Вы его убьете!

Воины неохотно отошли.

Спартаку понадобились все его силы до капли, чтобы начать двигаться, но все же он сумел разогнуться и поднять голову.

— Гетас? — прохрипел он.

— Живой я.

Спартак взглянул на красивого воина, который, похоже, был тут за главного.

— Шавка подзаборная! Ты, должно быть, Поллес.

Тот ответил насмешливым поклоном:

— К твоим услугам.

— Если ты хоть пальцем тронешь женщину и детей, я…

— И что же ты сделаешь? — с жестоким смехом перебил его Поллес; его люди ухмылялись.

— Отрежу тебе яйца и заставлю сожрать! — прорычал Спартак. — А потом прикончу!

— Интересно было бы взглянуть на твои попытки. — Поллес пнул Спартака в живот, и того вырвало. — На твое счастье, царь не желает, чтобы вам причинили вред. Во всяком случае, пока. — Он злорадно усмехнулся.

Спартак попытался схватить Поллеса за щиколотку, но глава телохранителей просто шагнул назад.

— Все думали, что ты мертв.

— Как видишь, нет.

— Скоро будешь. Заговор с целью убийства царя, серьезно?

— Уж ты об убийствах знаешь все, — отозвался Спартак. — Сукин сын.

Поллес хохотнул:

— Что, услышал про своего отца?

Вместо ответа Спартак бросил на него полный ненависти взгляд:

— Кто эта крыса? Кто рассказал тебе?

Поллес посмотрел на своих людей:

— Ну что, сказать ему или пусть пока помучается?

— Пусть помучается, потом сам увидит, — жестоко предложил один из воинов. — Хочу посмотреть на его лицо, когда до него дойдет.

— Хорошая идея, — промурлыкал Поллес.

— Да пошли вы… — прошептал Спартак. Теперь он вспомнил, как Олинф помедлил, прежде чем ответить. Олинф. Наверняка это он предатель.

— Что вы собираетесь с ними делать? — дрожащим голосом спросила жена Гетаса.

— А ты как думаешь? — ухмыльнулся Поллес. — Этих двоих и еще одного изменника будут пытать на глазах у всего племени. Когда Котис решит, что все заговорщики выявлены, он перережет им глотки. Остальных просто казнят.

Женщина кинулась на него с криком ярости, но охранявший ее воин поставил ей подножку. Жена Гетаса споткнулась и упала на полу рядом со Спартаком. Она не попыталась встать, даже когда дети заплакали. Ее тело сотрясали беззвучные рыдания.

Спартака захлестнула бессильная ярость.

— А Ариадна?

— А, выходит, это ты заступился за нее у ворот. Так я и думал! — ощерился Поллес. — Когда труды сегодняшнего дня завершатся, Котис устроит праздничный пир. А потом возьмет ее на ложе. Она будет его новой женой.

Лицо Спартака исказилось от ярости, и он попытался встать. Но удар дубинки швырнул его обратно на пол. Он почти не осознавал, что его подняли и вынесли наружу. У хижины собралась толпа. На лицах жителей был написан гнев, но никто не осмелился вмешаться. «Теперь они пойдут за Севтом и Медоком», — с горечью подумал Спартак.