Основными ударами по либерально-демократическому консенсусу, легитимировавшими право-популистскую политику на пространстве глобального Запада в последние годы, стал прошедший летом 2016 года референдум в Великобритании по выходу из Евросоюза, а также случившиеся тогда же осенью выборы президента США. Основной мотивацией британского евроскептицизма, выразившегося в поддержке идеи покинуть ЕС, стал вопрос массовой миграции из неевропейских, преимущественно мусульманских стран. Мотивация избирателей Дональда Трампа также в значительной мере базировалась на неприятии культурно-демографических изменений, происходящих в стране в силу роста «цветной», преимущественно испаноязычной популяции.

В настоящее время национал-популистские, право-евроскептические политические силы находятся у власти или входят в правительственные коалиции в Австрии, Италии, Польше, Венгрии, Норвегии, Финляндии, Чехии, Болгарии и ряде других стран Европы. На президентских выборах во Франции в 2017 году лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен вышла во второй тур, в котором получила поддержку более трети избирателей — впервые в истории как страны, так и партии. В Германии, которая до недавнего времени оставалась оплотом либеральной демократии в Европе и где любые темы, касающиеся национального вопроса, считались табу, право-евроскептическая «Альтернатива для Германии» в опросах общественного мнения сегодня уже борется за второе место с социал-демократами и «зелёными». В Швеции, считавшейся одной из самых толерантных и открытых для миграции стран ЕС, в общественном мнении периодически лидирует право-популистская партия «Шведские демократы», что происходит вопреки существующему вокруг неё «санитарному кордону» ис-теблишментарных политических сил и медиа.

Правый популизм стал новой нормой Евросоюза. Казавшиеся — во многом благодаря общей позиции «старых» партий и леволиберальных СМИ — ранее маргинальными политические силы и соответствующая риторика, очевидно, начинают определять общую линию развития региона. В этой связи России целесообразно принимать во внимание соответствующие тренды Европы, чтобы адекватно планировать долгосрочные отношения с западными странами, в том числе в контексте развития «мягкой силы». Вместе с тем возникает закономерный вопрос, насколько рост националистических настроений вкупе с соответствующей риторикой первых лиц государства в соседней Украине можно рассматривать в качестве одного из проявлений западноевропейского тренда или же это явления разного порядка.

Действительно, общим для всех идеологий националистического спектра является особое отношение к своей нации, с подчёркиванием её уникальности и особой роли среди других народов. Также для национализма принципиальным является вопрос «правильной», с точки зрения соответствия определённым идеологемам, интерпретации истории — как правило, в героическом стиле, рассказывающем о борьбе культурно и этнически гомогенной нации за свою идентичность и государственность против внешних и внутренних угроз. Вместе с тем, сравнивая украинские и западноевропейские тренды, мы видим существенные различия. Ниже будут приведены