Потом главная витрина, гордость магазина Кристины, хлынула на пол осколками, потому что в нее швырнули булыжник, и в образовавшуюся брешь протиснулся Антуан Молине с двумя полицейскими. Они скрутили графа де Кастель и не без труда отняли у него булавку, которой он до последнего момента пытался проткнуть хозяйку лавки.
– О, черт! – сказал Антуан, с видом показного удивления почесывая ухо. – Я-то думал сцапать Фредерика Варена, а нашел вас, господин граф… Мадемуазель Пуарье! Вы живы? Если бы я опоздал хотя бы на мгновение…
Кристина всхлипнула.
– Я расскажу вам все, что знаю! Но я даже не подозревала, что это он убивал… Я думала, графиня защищает своего любовника… Мне мсье Кервелла сказал, что она…
Тут Кристина не выдержала и зарыдала, уткнувшись лицом в плечо инспектору.
– Ну что ж, – сказал Антуан, – я к вашим услугам, мадемуазель! Смело рассказывайте все и не бойтесь ничего…
– Я тебя убью! – бешено заверещал граф, извиваясь в руках полицейских. – Я убью вас обоих! Вы не смеете касаться меня! Пустите! А-а!
Все эти крики он перемежал отчаянными ругательствами, но внезапно разразился слезами и сделал попытку повалиться на колени.
– Господин инспектор, отпустите меня! Что я вам сделал? Моя мама не переживет… не переживет!
– Гнилое дерево, – сказал Антуан.
– Что? – Граф встрепенулся.
– Да так, ничего. Наконец-то я поймал тебя, «бретонский демон». Так что ты сполна ответишь за все убийства. И за цветочницу в Руане, и за внучку дворецкого Изабель Морван, и за бывшую горничную Бланш Дре… за всех.
И, услышав эти слова, граф де Кастель упал в обморок.
Глава 11
Разоблачение
Для лиц, так или иначе причастных к громкому скандалу, жизнь превращается в ад.
Для прессы такой скандал – манна небесная, особенно когда все темы написаны, вывернуты наизнанку и описаны снова с другой точки зрения. Кажется, уже вообще не о чем говорить, как вдруг происходит событие, которое можно раздуть до вселенских масштабов, и тысячи перьев принимаются строчить, строчить, строчить…
Для обывателей скандал – некое подобие романа, с той только разницей, что происходит он в действительности, а оттого еще более притягателен. Откровенно говоря, поимка «бретонского демона» (когда им еще считался безвестный художник Фредерик Варен) не произвела в Париже особого шума. Но то всего лишь художник, и пойман он был в захолустном Кемпере, а граф, которого взяли с поличным при попытке зарезать модистку на Елисейских Полях, – совсем другое дело.
А поскольку журналисты привыкли мыслить шаблонами, то первые отчеты об аресте были таковы: «Кристина Пуарье являлась любовницей графа. Они поссорились, и он пытался ее заколоть».
– Шляпной булавкой, господа, шляпной булавкой!
Однако вовремя подоспевшие доблестные полицейские успели предотвратить ужасное преступление.
Позевывая, репортеры писали заметки и вяло размышляли о том, что вся история не стоит выеденного яйца. Раз жертва осталась жива, графа отмажут, но шум все же поднимется, так что родная газета определенно закажет две-три статейки на эту тему.
Но тут в деле произошел крутой поворот.