Шофер улыбнулся, показал пальцем на ухо, затем сунул мне под нос мобильник.

– Вы увлеклись игрушкой и не слышали меня? – поняла я.

Жорж кивнул, и у меня отлегло от души.

– Тонечка, ты тут? Узнала что-нибудь про Хотенко? – спросила я.

– Это оказалось просто, Ада Борисовна не скрывается, – сказала подруга. – Она москвичка, всю жизнь работает в экспериментальном детском доме, открытом еще в советское время при заводе «Тяжмашстанокстрой», и до сих пор трудится там. Начинала нянечкой, сейчас завуч. С мужем в разводе, единственный сын живет за границей. Правда, дозвониться до Хотенко я не смогла, мобильный твердит о недоступности абонента, а по стационарному отвечают: «Она где-то по территории ходит». Забавно, ты сейчас в одной минуте езды от интерната.

– Зачем предприятию интернат? – с запозданием удивилась я.

– Понятия не имею, – ответила Тонечка.

– Я полагала, что приюты в советское время были исключительно государственными, – не успокаивалась я. – Заеду-ка туда, раз он рядом.

Заведующая интернатом улыбчивая Лидия Максимовна пришла в восторг, узнав, что к ним приехала писательница из издательства «Элефант» с предложением пополнить местную библиотеку, и пожаловалась:

– Нас хорошо финансируют, дети ни в чем не нуждаются, одеты, обуты, сыты, у них полно игрушек, в классах компьютеры, но почему-то совет директоров фирмы, составляя смету на год, постоянно забывает про книги для отдыха. Учебники, справочная литература и словари – имеются в изобилии, а вот ни Дюма, ни Джека Лондона, ни Майн Рида нет, и хорошие отечественные авторы не представлены. Один раз Валентина Гавриловна, наша русичка, за свой счет приобрела несколько приключенческих романов, так из-за них чуть ли не драка случилась. Ребята зачитали томики до дыр! Будем вам бесконечно признательны, если поможете. У нас прекрасные дети, пытливые, любознательные.

– При интернате и школа есть? – удивилась я.

Лидия Максимовна взяла со стола очки и водрузила их на нос.

– Вы о нас ничего не знаете?

– Нет, – улыбнулась я. – Пиар-отдел просто дал мне ваш адрес и попросил узнать, не воспротивитесь ли вы акции «Элефанта» под названием «Лучшая литература подрастающему поколению».

Лидия Максимовна положила руки на стол, и из ее уст полился рассказ…

Около сорока лет назад директор «Тяжмашстанокстроя» Александр Ильич Матросов возвращался с дачи домой на личном автомобиле. Стояла холодная осень, стемнело, лил дождь, видимость была плохая. Ленинградское шоссе тогда считалось роскошным автобаном, машины по нему свистели без остановок, перейти дорогу можно было лишь в деревеньках. Матросов ехал с положенной скоростью шестьдесят километров в час. И он совершенно не ожидал, что трассу в темноте, да еще вдалеке от населенного пункта, отважится перебежать человек. Когда перед капотом возникла фигура, Александр Ильич изо всей силы нажал на педаль. Но автомобили тогда не имели системы экстренного торможения, и директор сбил пешехода. Естественно, Матросов выскочил на дорогу, бросился к лежащему на асфальте телу. К его ужасу, жертвой оказался мальчик лет тринадцати.