«Люди гибнут, а мы «ни ну, ни тпру», стоим на месте, — с раздражением подумал Владимир Андреевич. — Раньше было проще, вернулся из рейда, отоспался, помянул павших и ждешь следующего рейда. А сейчас... Хоть убитых предаем земле, не бросаем «духам» на растерзание».

Невеселые мысли, от таких дум голова тяжелая у майора, но вслух произнести не может, не имеет права облегчить свою душу за счет подчиненных. Вслух Чечетов произнес другое:

— Нужно, мужики, мобилизоваться, собрать все силы и выполнить задание. Солдат не выбирает себе задание, но поставленную задачу обязан выполнить. Тем более что мы все добровольцы.

Диверсанты угрюмо молчали, Чечетов расстегнул ворот рубахи и, тяжело вздохнув, негромко проговорил:

— Собрание трудового коллектива проводить не будем, а потому приказываю двумя группами провести разведку в районе английской миссии. Цель: определить проходы на территорию миссии или организовать засаду на выезде с виллы, по обстановке. Вопросы?

— Кто пойдет? — спросил капитан Волин, поправляя на животе кожаную кобуру со «стечкиным». За последние дни в Кабуле он сменил свой наряд. Оделся, как большинство моджахедов, в ватный халат и тюрбан. Лебедев, который заставил его сделать это, приговаривал: «В бою полы халата заткнешь за ремень, как поп рясу на рыбалке. Зато светиться не будешь среди «духов». А это уже плюс».

Оглядев капитана, Чечетов сказал:

— Мы пойдем двумя группами: я, Лебедев, Зульфиба-ев, Волин. Я с Михал Михалычем сунусь в лагерь афганцев, там все разведаем. А вы, Игорек с Садыком, потопчитесь по краям, с тыла загляните. Присмотрите пути отхода.

— Постараемся, — кивнул Волин, Зульфибаев поднялся с насиженного камня, расправил плечи.

— Здесь остаются: Ким, Ковалев, Зиновьев, старший — Ким. Уберите все следы нашего пребывания и подготовьте всю взрывчатку. Может статься так, что фугас соорудим и одним махом...

— Одним махом, — задумчиво покусывая губу, проговорил Ковалев, — так это ежели знать точно, в каком автомобиле едет мулла. А так всю колонну разметать взрывчатки для одного маха не хватит.

— А мы постараемся, — сбрасывая с себя американский прикид, ответил Чечетов.

Возле его ног лежали аккуратно сложенные вещи. Последние приобретения с кабульского базара: полевая форма иорданского пехотинца и клетчатая куфия — головной платок палестинских боевиков. Переодевшись, майор повязал его на голову и, затянув на талии ремень с подсумками, взял свою автоматическую винтовку и обратился к Лебедеву:

— Ну что, Михал Михалыч, будем потихоньку выбираться. Волин, выйдете через полчаса.

Игорь кивнул. Уже перед выходом Владимир Чечетов обернулся к бойцам и, подмигнув им, задрал вверх два пальца, обозначавшие латинскую букву V — международный символ победы, — и тихо сказал:

— Не дрейфь, мужики, у нас как в песне поется: «Последний бой —он трудный самый...»

Сквозь неплотно задернутую штору Абдулхан Нурадин смотрел из окна своего кабинета на раскинувшийся под оградой лагерь афганских моджахедов. С третьего этажа особняка лагерь был как на ладони, несмотря на недавний ночной бой, когда пропал полковник Хектим, брат командира полка, моджахеды вели себя так, как будто ничего не произошло. По-прежнему лагерь охраняли несколько полусонных часовых на выезде с площади недалеко от танков. Наверное, рассчитывая в случае опасности укрыться за их корпусами. Остальные душманы убивали время как могли: спали, курили хаш, играли в кости.