– Молодцы! – улыбнулся я, пародируя давнишнего генерала. – Хвалю!

И вот ровно в девять темноту прорисовала бледно-фиолетовая линия, очертившая квадрат. Она словно вырезала кусок тьмы, и яркий электрический свет хлынул из будущего.

– Не бойтесь! – сказал я отрокам. – Это мой дом. Заходите!

Мал храбро шагнул первым – не удивлюсь, если с закрытыми глазами. Я вошел следом, Линду и Воист за мной, а Яков топал замыкающим.

Если товарищи посторонние думают, что зря я с собой отроков приволок, то они ошибаются. С проектом «Русь», который мы затеяли, вчетвером не справиться. Нам обязательно потребуются помощники, товарищи, посвященные в нашу тайну хотя бы отчасти.

Нельзя же убеждать человека в своей правоте, восклицая: «Верь мне!», и в то же время что-то важное скрывать от него.

Конечно же, я не собирался разъяснять отрокам основы физики времени – хотя бы потому, что такой науки еще не существует. И почему, на каких принципах работает МВ, тоже никто не знает.

Да и зачем все расписывать? Сказано же – «это мой дом». Ну и хватит с них…

В тайной комнате «друзяки» навели порядок, натащили каких-то приборов, на стеллаже мерцали экраны мониторов, плясали синусоиды на маленьких дисплеях.

– Игорь! Ха-ха-ха!

Налетел Мишка, подоспел Колька, и началось… Они меня чуть было не задушили. Наконец все успокоились, расселись, и я повел свой рассказ.

– Знакомьтесь, – сказал я, – это Мал из моей полусотни, десятский. А это Воист и Линду.

Отроки почти не понимали современный русский, но имена свои различили.

– Рассказывай! – сказали друзья хором.

– Рассказывай им… Я, когда в самый первый день не раскрылся проход, просидел на поляне битый час. Плюнул и пошел в народ…

Обстоятельно повествуя, я трижды прикладывался к бутылочке с вредным, но таким вкусным газированным «Милкисом».

Мне стало еще лучше, чем было незадолго до моего возвращения. Недолгого возвращения. Задерживаться в будущем я не собирался.

Я рассказал про все свои приключения, Бажену упомянув вскользь. И про учебку рассказал, и про «бизнес» свой.

– …Стекло пока дорогое, его лишь бояре покупают, но денег не жалеют, – подвел я черту. – Что еще? Все.

– Да-а… – протянул Николай. – Как будто книжку прочитал про «попаданцев».

– Здорово, – кивнул Мишка и ухмыльнулся. – А я с работы уволился! Некогда, понимаешь, стало. Мы отсюда почти не вылезали.

– Да и я тоже, – махнул рукой Белый. – Да и зачем та работа, когда тут дирхемов полно! Шучу.

Я обернулся к отрокам.

– Вы не стойте, а присаживайтесь. Считайте, что не на службе, а в гостях. Сейчас мы ужин сообразим! Что там у вас в этом… как его… на букву «Х» начинается…

– Хрен? – подсказал Яшка.

– Холодильник! Совсем не понимают тонкого, изысканного юмора…

Амосов хохотнул.

– Пельмени есть. Салатик из помидоров сварганить можно…

– Пицца же осталась! – вспомнил Ховаев. – «Бенедиктинская», как ты любишь.

– Пивко есть, чайку заварим…

– А к чаю есть чего?

– Баранки, сухарики ванильные… И коробка настоящего «Птичьего молока» из Владивостока – его там из агар-агара делают. Вкус… Специфиц-кий! Серегу помнишь, с нами служил? Прислал вчера.