– Держи свой обед, – говорю онемевшими губами. – Твой и твоей спутницы, бон аппетит!

Опрокидываю весь поднос на их стол, от чего все, кто за ним сидели, подскакивают и отбегают в сторону.

В душе я ощущаю ликование, когда вижу, что больше всех получила Куликова. Пока меня не пришибли на месте, я разворачиваюсь и выбегаю из столовой, слыша сзади себя яростный вопль.

– Вернись, су…

Долго бежать у меня не хватает сил и я сворачиваю за угол, останавливаюсь, перевожу дыхание.

Я это сделала. Это так на меня не похоже, но я прекрасно понимаю, что нельзя давать этому парню возможность меня обижать. Если дам слабину, то сразу проиграю, он меня сломает, поэтому нужно все сразу обрубить.

Слышу топот и недовольное сопение и сразу понимаю, кому они принадлежат. Бежать бесполезно, догонит, ещё хуже будет, поэтому я расправляю плечи и поворачиваюсь к нему как раз в тот момент, когда он оказывается напротив.

– Ты что… Творишь, Савушкина! Совсем страх потеряла?!

Я так и вижу, как он еле сдерживается, чтобы что? Ударить меня? Наорать? Не понимаю, но выглядит он слишком пугающе. Я уже пожалела, что опрокинула на его стол этот чертов поднос.

Ярослав в таком бешенстве, что хватает меня за руку и сжимает как раз в том месте, где…

– Аааай!!! – кричу я, и когда он меня в шоке отпускает, то прижимаю руку к груди.

Парень не хватал меня сильно, дело тут не в нем и он это сразу же понимает.

– Что это за фигня?! – возмущается он, подходя ближе. – Дай посмотреть.

Нет, нет, ни в коем случае! Я не позволю. Хотя впрочем, у Бесова совсем другие планы по этому поводу, он снова хватает меня за руку, но так, чтобы не прикасаться в том же месте.

– Тебе какое дело? Дай я уйду, – начинаю активно отбиваться. – Ярослав, отпусти!

Сама не понимаю, как у него получилось расстегнуть пуговицы и задрать рукава.

Его взору предстаёт неприятная картина, когда он возвращает взгляд на меня, то я замечаю, что его глаза расширились от непонимания.

– Ян, что это за синяки? – чуть хрипло спрашивает он. – Тебя трогает этот твой белобрысый? Я ему голову откручу, клянусь, я…

Такая перспектива меня пугает и с этим нужно что-то решать, ещё не хватало, чтобы он бил Сашку!

– Нет! Не трогай его. Это не он. Я… – прокручиваю в голове все возможные варианты. И говорю самый тупой из них. – Упала.

Парень морщится, он точно мне не верит, да я сама себе не особо верю, но я не хочу делиться с ним тем, как это произошло.

Не буду, нет.

Меня начинает потряхивать и он это замечает, я стараюсь на него больше не смотреть, не вырываюсь, но опускаю глаза в пол.

Боже, какой же это позор.

– Упала, да? Какая же ты брехушка, – неожиданно его тон меняется на более мягкий. И в следующее мгновение он притягивает меня к себе. – Мелкая брехушка.

– Угу, – хнычу ему в грудь, прикрывая глаза.

Не плакать, только не плакать. Не открывать рта и ничего не рассказывать. Он ничем не поможет. Но я ощущаю, как его руки гладят меня по волосам и мое сердце сжимается от нахлынувших чувств.

– Я могу быть твоим другом. Я же не такой конченый, ты можешь мне пожаловаться и я решу твою проблему.