«Под лежачий камень вода не течет!»

Собравшись с духом, она направилась прямиком к их столику.

— Евочка, — расплылся в виноватой улыбке главный администратор.

При этом его двойной подбородок стал еще заметнее, кустистые брови взлетели, а на лысой голове отразился блик от лампы.

— Привет, Ева, — протянул Арам, нахмурившись.

— Вот!

Она без каких-либо приветствий поставила на пустой стол коробку с пирожными, открыла крышку и пододвинула угощение в центр.

— Что это? — спросил Арам, прищурившись.

— Ассорти… — главный администратор ресторана даже чаще задышал, разглядывая пирожные.

— А вы берите, не стесняйтесь, Тимур Яковлевич, — развела руками Ева. — Тут новые вкусы. И вы, Арам… забыла как вас по батюшке.

— Багратович, — буркнул тот угрюмо.

— Багратович, берите тоже. — Ева повернулась к главному администратору и принялась подбадривать: — Попробуйте, пожалуйста, и скажите, как вам моя продукция? Правда ли стала недотягивать по качеству? Действительно ли больше не ласкает язык и недостаточно ароматна?

Толстяк взял в руки пирожное, с важным видом обнюхал, а потом, не раздумывая, вгрызся в него и стал жевать. Арам последовал его примеру. Вскоре эти двое с явным аппетитом доели по лимонному эклеру.

Ева на этом не остановилась:

— Попробуйте шоколадные. Ну же?

Оба схватили по новой порции и опять вгрызлись в них, да так, будто неделю не ели.

— Достаточно ли вкусно? — поинтересовалась Ева с натянутой улыбкой.

Арам вдруг зацокал языком и с задумчивым выражением лица спросил у жующего администратора:

— Как вам, Тимур Яковлевич?

— Ну… как вам сказать… — протянул тот с набитым ртом и стал внимательно наблюдать за реакцией хозяина отеля.

А Арам тем временем продолжил:

— Правильно Ева заметила, как-то не ласкает язык, да, Тимур Яковлевич? И совершенно очевидно, что аромата не хватает…

— В лимонном эклере немного недостает лимонности… — убил ее своим заявлением главный администратор.

— Кислинки, вы хотели сказать? — сдавленно поинтересовалась Ева.

— Нет, нет, именно лимонности… — со значением уточнил он.

Что называется, как хочешь, так и понимай.

Меж тем толстяк потянулся за третьим пирожным, а Арам последовал его примеру.

У Евы от такой наглости аж дыхание сперло. Главное — ели так, что за ушами трещало, но при этом ругали.

— Но-но…

Она шлепнула протянутые к ее пирожным руки — попала сразу и по ладони Арама, и по пухлым пальцам Тимура Яковлевича. Мужчины воззрились на нее в немом возмущении. Но она молча забрала коробку, накрыла крышкой и поспешила вон.

Еле сдерживая слезы, побежала обратно в кондитерскую.

«Кому что пыталась доказать? Им же ничего не докажешь!»

А все же за себя и свои эклеры было страшно обидно.

— Подождите, Егор Васильевич, вы меня не слушаете, что ли? Говорю же, дали мне от ворот поворот! —  фырчала в трубку Ева, придерживая мобильник плечом и одновременно вытаскивая из своего старенького «фольксвагена» коробку пирожных.

— Аккуратней, девушка! —  вдруг услышала она сзади крик.

Обернулась и увидела перед собой вылезшего из соседнего внедорожника толстопуза.

— Извините? —  обратилась она к нему.