Не-злой посмотрел на Него с таким выражением, что Уррию стало неловко.

— Мне было тогда слишком больно, — объяснил Он. — Великая Мать поняла, что Я не в Себе. Она сделала лучшее, что могла сделать — отступила в сторону.

— А Каир Солнечный?

Уррий напряг память, стараясь вытащить оттуда это имя.

— Аватар, — сказал Он наконец, вспомнив. — Аватары — не боги. И он никогда не выступал против Меня напрямую.

— Я думал, — негромко сказал Не-злой, — что боги второго поколения всегда слабее, чем Старшие боги. Но по Твоим словам получается, что это не так.

Уррий кивнул.

— Сила не всегда зависит от поколения…

Он замолчал, ощутив знакомое присутствие всего за пару мгновений до того, как это присутствие обрело плоть. Вернее, то, что сходило за плоть в Сером Мире. Здесь облик богини не растекался туманом, как в мире живых, ее тело и лицо имели четкую форму. Сегодня она выбрала облик человека. Если не знать, можно было даже подумать, что из вежливости.

— Мальчик с ледяной кровью, — в первую очередь Серая Госпожа взглянула на Не-злого с тем самым выражением, которое так раздражало Уррия прежде. Не улыбка, не оскал, не серьезное лицо, даже не насмешка, а что-то неопределенное. Потом повернулась к Уррию: — Племянник.

— Тетя, — откликнулся Уррий, хотя знал, что для этой бессмертной понятие родства мало что значило. Это была игра. Одна из. Уррий — когда Он еще был Тха-Оро — всегда ненавидел подобные игры. Правила в них менялись на ходу, и Он никогда не мог понять, выиграл Он в итоге, проиграл, или же остался при Своем.

— Серая Госпожа, — почти одновременно с Уррием сказал Не-злой. Сейчас выражение его лица показалось Уррию таким же неопределенным, как у Серой Госпожи. Наверное, если бы Не-злому довелось играть в эти игры бессмертных, он бы разобрался в них лучше Уррия.

— Гости, — Серая Госпожа хлопнула в ладоши с преувеличенным восторгом. — Какая нечаянная радость.

Уррию очень хотелось сказать, что даже если их визит и был радостью, то точно не нечаянной — та жрица из храма не сама придумала отправить их на дно моря. Но Он промолчал — еще одна причина, почему Он не любил встреч с другими бессмертными. С ними никогда нельзя было говорить то, что хотелось.

Быть Существом казалось куда приятней. Оно было свободно — от горьких воспоминаний, от условностей, от обязательств и игр. Но Он не мог вновь стать Существом так же, как не мог вновь вернуться в скорлупу, из которой однажды — хотя нет, уже дважды, — вылупился.

— У тебя есть душа смертной, которая нужна Мне, — заговорил Уррий. — Ее зовут Нисса, и она умерла сегодня утром.

Серая Госпожа вздохнула.

— Столько времени прошло, а Ты ничуть не изменился, племянник. Никаких любезностей, сразу переходишь к делу. Хорошо, давай так. Да, у меня есть ее душа, и да, я могу вернуть ее. Но сперва Ты, сперва вы оба, должны кое-что сделать.

— Сделать для тебя, тетя?

Ее фигура на мгновение растеклась серым туманом, но тут же вновь приобрела плотность. И Уррий задался вопросом — как задавался бессчетное количество раз прежде, — Серой Госпоже не нравилось долго находиться в материальном виде или она просто не могла?