Сэнфорд Бойл был старшим из партнеров: Брайану Карлтону исполнилось 48, а Гарту Сесслеру 50. Возраст явно брал свое. У Бойла был вид человека, которому никогда не приходилось ни стричь собственную лужайку, ни выносить мусор. Он был почти лысым, щеки обвисли, а двойной подбородок дрожал, когда Бойл начинал говорить.

— Кевин, — начал он. — Вы помните, как мы отнеслись к этому делу, когда вы сказали, что хотите им заняться.

— Да. — Кевин переводил взгляд с одного на другого. Партнеры сидели, как суровые судьи пуританского суда. Черты их лиц приобрели какую-то скульптурность, и каждый больше напоминал статую, нежели живого человека.

— Мы считаем, что вы вели себя в зале суда абсолютно мастерски — были точны и ядовиты. Пожалуй, даже слишком ядовиты…

— Извините?

— Вы практически вынудили девочку признаться.

— Я сделал то, что должен был. — Кевин откинулся на спинку кресла и улыбнулся Брайану Карлтону.

Высокий, худой Карлтон тоже откинулся назад. Он сложил кончики длинных пальцев, словно показывая, что просто наблюдает за разговором, не принимая участия в дискуссии. Гарта Сесслера вежливое вступление явно раздражало. Он постукивал пальцами по подлокотнику.

Удивительно, но раньше Кевин даже не понимал, насколько ему противна эта троица. Да, все они были яркими личностями, но характера у них было не больше, чем у компьютера. Все их реакции были автоматическими и лишенными эмоций.

— Уверен, вы в курсе, что местное общество бурлит. Нам всем в выходные звонили клиенты, друзья… — Бойл помахал рукой, словно отгоняя мух. — Реакция оказалась именно такой, как мы и ожидали. Наши клиенты, от которых в значительной степени зависит наше благосостояние, не одобрили нашу позицию в деле Лоис Уилсон.

— Нашу позицию? А эти люди слышали когда-нибудь о презумпции невиновности? Я защищал ее, и она была оправдана.

— Она не была оправдана. — Брайан Карлтон саркастически усмехнулся. — Обвинению просто выкрутили руки, и они вынуждены были отступить, когда вы загнали десятилетнюю девочку в ловушку и заставили признаться в том, что она кое о чем солгала.

— Это одно и то же, — парировал Кевин.

— Вряд ли. Но я не удивлен тем, что вы не видите разницы.

— Что вы хотите сказать?

— Давайте вернемся к теме разговора, — перебил их Гарт Сесслер. — Еще до того, как вы с головой ушли в это дело, мы пытались объяснить вам, что предпочитаем не связываться со столь противоречивыми делами. Мы — консервативная фирма. Мы не ищем публичности и неоднозначной известности. Подобные дела отпугивают серьезных клиентов, принадлежащих нашему кругу.

Сесслер окончательно перехватил инициативу в разговоре.

— Мы с Сэнфордом и Брайаном проанализировали вашу работу в нашей фирме, — продолжил он. — Мы поняли, что вы серьезный, ответственный человек, имеющий перспективы.

— Перспективы? — Кевин инстинктивно повернулся к Брайану. Он входил в этот кабинет в твердой уверенности, что его будущее определено. И речь должна была идти вовсе не о перспективах.

— В сфере уголовного законодательства, — сухо произнес Брайан.

— Которым мы не занимаемся, — закончил мысль Сэнфорд.