Нет, вот только Гога абхаз — из всего окружения, — говорит Моторола.
Все русские, конечно, но не совсем русские, — говорю я, поглядывая на входящих в помещение, где мы сидим, бойцов. Согласиться с тем, что они славяне, можно только под угрозой насилия.
Артём, не только я это заметил, что ты еврей, — не глядя, бросает Моторола бородатому «спартанцу» горячего азиатского типа, вышедшему из соседнего кабинета.
Я этого не говорил, Артём, — считаю нужным отметить я.
Нет, просто бороды такие, понимаешь, — поясняет мне Моторола.
Бороды — понятно. Но почему это чёрные курчавые бороды?
Потому что некоторые люди отращивают бороду — и она у них почему-то чёрная. После этого я начинаю подозревать их, что их кровь не такая чистая, — смеётся Моторола.
Хорошо, последний на сегодня научно-популярный вопрос. Учитывая то, что на этой войне ты имеешь опыт, мягко говоря, немалый, ну и чеченскую прошёл по касательной, дети в школах на уроках начальной военной подготовки будут спрашивать тебя: где более сильные бойцы? Те, что встречались в Чечне, или те, что выдают сегодня себя за самых истинных украинцев?
У чеченцев идея была, за которую они сражались и боролись, — отвечает Моторола, став чуть, что ли, злее, говоря будто бы о чём-то мелком и разговора не стоящем. — А у этих никакой идеи нет. Есть стадо овец, которых гонят вперед. И есть другое стадо овец, которым какую-то мнимую идею втюхали и они пытаются за неё бороться, но бороться на расстоянии. С нами — не соприкасаясь…
К лету на Донбассе кипела обоюдная ненависть. Украина стянула к границам Донецкой и Луганской областей группировку более чем в сорок тысяч человек: ВСУ, МВД, нацгвардия, добровольческие батальоны, разнообразные спецназы. В распоряжении этой армады было до шестидесяти танков, более трёхсот артиллерийских систем всех калибров, миномёты.
Плюс авиационная группа: до двадцати самолётов Су-27, Су-25, Су-24, и столько же вертолётов Ми-8 и Ми-24.
А ополчение? Авиации у ополчения не было; она так и не появится до конца войны. Танков ещё не имелось, разве что один или два, времён Великой Отечественной, всем на удивление сняли с постаментов, и даже завели.
Артиллерия тоже отсутствовала.
Миномёты были.
В Славянске у Стрелкова имелась САУ[9] «Нона», захваченная ещё в апреле. На эту «Нону», рассказывают, готовы были молиться; хотя, может, и молились самым натуральным образом. Сколько к началу лета было у Стрелкова людей, неизвестно — точный и поимённый учёт не вёлся, — предположительно от пятисот до двух тысяч человек.
Понемногу начали тогда складываться разрозненные подразделения в Донецкой и Луганской областях. Появились полевые командиры, которые, благодаря интернету, стремительно получили известность: Игорь Безлер, Павел Дрёмов, Александр Беднов, Алексей Мозговой…
Рос, не меньше чем на сотню человек еженедельно, отряд Захарченко.
Самой сильной боевой единицей на конец мая в Донецке был батальон «Восток» бывшего офицера спецназа Александра Ходаковского.
В целом ополчение к началу лета имело под ружьём не многим более десяти тысяч бойцов — в большинстве своём вооружённых, мягко говоря, посредственно.