- Да. Это личинка мухи, - спокойно ответил Содер, не понимая, к чему я клоню. Святой человек! – Белая такая, неприятная. А что?

- Возьми одного самого жирного и мордатого опарыша, вставь ему в качестве носа картошку, приделай голубые глаза, и получишь ответ на свой вопрос.

- Настолько все плохо? – плечи Содера опустились, а взгляд потух.

- Привык быть на Земле первым красавчиком? – хмыкнул я. – Отвыкай! Как жаль, что в этом мире зеркал нет. Хотел бы я на себя посмотреть.

- Ты похож на опоссума, - отстраненно сказал Содер, продолжая витать где-то в глубинах своих мыслей. Значит, он мне давно природный аналог подобрал. Ни на льва, ни на тигра, а на опоссума. Обидно, Америка… Обидно! – Только волосы черные и подлиннее.

Внезапно он встрепенулся.

- Что такое? – насторожился я.

- Гарет, мне одна интересная мысль в голову пришла. Помнишь, Хромой нам рассказывал про местных аристократов и зажиточных богатеев?

- Помню. Он много чего про них рассказывал.

- Я про их любовь к интригам, - напомнил Содер.

- Клюй ближнего, гадь на нижнего. И что?

- А то, что перед нами почти одни аристократы и богатеи. За редким исключением, конечно.

Я нахмурился, припоминая тот разговор с Хромым. Тогда мы плотно поужинали в воровской таверне и вышли прогуляться к границе элитного района.

- Еще он упоминал, что тех или иных аристократов поддерживают те или иные маги, получая взамен определенные услуги.

- Правильно! – Содер взял меня за руку и отвел в сторону. – Думается мне, что эта поддержка идет не из-за услуг, а скорее из-за того, что те маги приходятся родственниками тем богатеям и аристократам! Посмотри на всех этих абитуриентов с богатыми папашами и мамашами. неужели они забудут о своей родне, когда они станут магами?

- Конечно, нет, - кивнул я. – Я, кстати, подозреваю, почему одаренные рождаются среди аристократов.

- Я тоже, - фыркнул Содер. – Тут и подозревать нечего. Разделение произошло при становлении местного общества. Те рода, в которых рождались маги, стали аристократами, а все остальные… Стали народом, которым они правили. Так вот, я к чему клоню. Если мы не хотим, чтобы нас воспринимали за серьезных соперников, и не попытались избавиться ни сейчас, во время вступительных экзаменов, когда люди бьются за каждое место, ни потом, то надо… - Содер пожевал нижнюю губу, подбирая слова. – Надо притвориться тупыми.

- Тупыми? Во время экзаменов притвориться тупыми?

- Да, ты не ослышался. Пусть они притворяются умными, а мы притворимся тупыми, - подтвердил Содер.

- Но на экзаменах все вскроется, - запротестовал я. – Или мы не поступим.

Содер вздохнул и прикрыл глаза, соображая, как мне донести свою мысль.

- Ты неправильно меня понял, - наконец, начал он. – Вернее, это я неправильно выразился. Мы с тобой должны быть простофилями. Тугодумами. Ты разве не встречал таких? Смотришь на него, в учебе вроде нормальный, зубрит, успевает, а по жизни простой настолько, что эта простота граничит с откровенной глупостью. Понял?

- Кажется, да, - медленно кивнул я головой. – Хм… Давай попробуем, хотя я не уверен, что с преподавателями это сработает. Да и с другими студиозами тоже. Мы же каждый день на виду будем. Каждый час, каждую минуту. По ночам тоже. Если, конечно, в комнате не вдвоем будем.