– Круто, – оценила Кристи. – У вас нет войн?

– Междоусобных нет, – сказала Зена. – Мы видели войны, которые бушевали в Изначальном мире в самом начале времен, и нам этого хватило. Но сражаться мы умеем и учимся, ведь в Край Отражений можно вторгнуться, и не раз враги уже вторгались.

– Вы бессмертные? – спросила Кристи.

– Нет, – ответила Зена, – но мы не умираем в обычном смысле этого слова. Если человек нашего мира не погиб на войне или от несчастного случая, он, прожив триста семьдесят девять лет, отправляется к Изначальному зеркалу, его еще называют Зеркалом Эвридики. Там он сливается с памятью своего народа, а через год в одной из наших семей рождается ребенок, и его называют в честь Ушедшего. Бывает, что рождается двойня. Как правило, такое происходит как эпидемия. Тогда Автократор отправляется туда, куда укажет ему его Вещая жена, и находит новый мир. Но такого не было уже две тысячи лет.

– Жаль, – отозвалась Кристи. – А почему?

Зена пожала плечами:

– Из-за теней. Они успели захватить две тысячи миров, прежде чем мы сумели их остановить. Много людей из моего народа погибло безвозвратно, но хуже, что некоторые из нас сами стали тенями. Против этой заразы нет иммунитета ни у кого.

Все Имитаторы были объединены организацией, носящей имя Безымянный Корпус. Точнее, слово, которое Зена перевела как «безымянный», на зазеркальном языке имело несколько иное значение: «тот, кому предстоит получить имя». С Зеной Кристи потихоньку стала осваивать язык Края Отражений – странный, не имеющий устойчивых времен и падежей, он тем не менее давался Кристи легко, хотя та всегда считала себя «лингвистической идиоткой». Зена также научила девушку простейшей магии. К удивлению последней, кое-что у нее удавалось даже без собственного зеркала. Но только тогда, когда рядом была Зена. Попытки продемонстрировать свои навыки Ошеан провалились, не говоря уж о том, что в отсутствии зеркал все полученные Кристи умения оказывались бесполезны.

Порой Кристи думала о Томми и Александре. Сейчас она уже не испытывала тех чувств, что вначале. Ни ревности, ни горечи, ни обиды на Томми или самого Александра. У них любовь? Ну и отлично. Девушка действительно была рада, что у Томми на личном фронте пошло движение, а то, что у самой Кристи в сердечных делах царил мертвый штиль, ее никогда не смущало. «Может, я просто не готова к этому, – думала она. – Зачем спешить?»

Она видела, как складываются – и очень быстро распадаются пары в ее классе. Слышала, как страдают «брошенные» девушки и парни. Правда, страдания, как и отношения, длились не особо долго, но все равно какой в этом смысл? В понимании Кристи, ее парень должен быть прежде всего ее другом. У него должны быть интересы, которые они могли бы разделить. Наверное, болезненная реакция на отношения Томми с Александром возникла именно поэтому – потому, что Кристи в глубине души считала парня родственной душой. Не сложилось – и что же теперь? В мире шесть с лишним миллиардов душ, а еще, оказывается, и миров намного больше одного. Всему свое время.