– Теперь в подготовительный зал, – сказал он, обращаясь к будущим зрителям.

В подготовительном зале банщик выдал ему сандалии.

– У этих сандалий деревянная подошва, – сообщил Хеджи. – Поскольку пол в главном зале, куда мы сейчас пойдем, горячий.

В сопровождении банщика Хеджи, а с ним и съемочная группа переместились в главный зал, имеющий круглую форму. В центре зала было мраморное возвышение, похожее на огромную светло-серую таблетку. В стене цилиндрической формы, охватывающей зал, были сделаны ниши с мраморными раковинами и кранами горячей и холодной воды. Сверху зал перекрывался куполом с многочисленными застекленными отверстиями, через которые и проникал рассеянный солнечный свет, и от недостатка света и взвеси пара в воздухе все виделось будто в негустом тумане, что создавало иллюзию нереальности предметов, людей и всего здесь происходящего.

Банщик молча уложил Хеджи на мраморное возвышение, окатил водой, после чего стал делать массаж.

– Можно, я не буду пока комментировать? – сказал Хеджи в объектив, морщась и крякая под цепкими безжалостными руками банщика. – Не до этого сейчас!

Банщик терзал его тело, периодически переворачивая со спины на живот и обратно. Наконец распрямился и жестом пригласил клиента проследовать в одну из ниш в стене. Там он усадил Хеджи рядом с мраморной раковиной, натянул на свою ладонь рукавицу.

– То, что со мной происходило вон там, – сказал в объектив Хеджи и показал на мраморное возвышение в центре зала, – это только часть обязательной процедуры. Сейчас меня будут растирать рукавицей. Это такой вид массажа, который по-английски называется пиллинг, а после будет еще один массаж, пенный. Все дело в том, что мы заказали полный комплекс банных услуг, он самый дорогой и обойдется посетителю бани долларов в тридцать. Конечно, здесь можно обойтись и суммой вдвое-втрое меньшей, но мыться в таком случае придется самостоятельно, и уж тем более не ждите, что кто-то будет делать вам массаж. Давай, дорогой, – обратился Хеджи к терпеливо дожидающемуся окончания его тирады банщику, – я хочу получить удовольствие за свои деньги.

Докрасна растерев рукавицей всего Хеджи, исключая разве что голову, банщик окатил его теплой водой, а после растер еще и ладонью; при этом образовались катышки грязно-серого цвета, будто тело Хеджи не знало мыла месяц или два. Эти катышки банщик торжествующе продемонстрировал Хеджи, и тот вдруг рассмеялся.

– Это такой трюк местных банщиков, – сказал Хеджи сквозь смех. – Когда я готовился к поездке в Турцию, среди прочего я прочитал книгу французского писателя Теофила Готье «Константинополь». Готье путешествовал по Турции летом 1852 года, и наряду с другими впечатлениями он в своей книге написал о посещении турецких бань. Так вот об этом в книге тоже есть: банщик тогда показал французу образовавшиеся катышки, и вид при этом он имел удовлетворенный, будто ему пришлось столкнуться с порядочным грязнулей, в чем он иностранца и уличил. Совсем как сейчас. Сто пятьдесят лет прошло, а нравы у здешних банщиков прежние. Вот что значит традиция!