Кроме министров, в новых землях активно работали другие структуры Новороссии, общеобразовательные и пионерские, направленные на скорейшее распространение русского языка и письменности, на идеологическую обработку детей. Новороссийские православные миссионеры уже присматривали опустевшие мечети на выморочных землях для перестройки под церкви. Представители музеев лихорадочно собирали бесхозные ценности, книги, картины и скульптуры, не забывая покупать ценные экземпляры при случае у частных владельцев. Зоологи и ботанические экспедиции спешили за редкими представителями флоры и фауны. Не считая многочисленных частных торговцев и авантюристов, хлынувших в сказочную Индию в надежде быстро разбогатеть, ещё одна правительственная организация активно работала в бывшей империи Моголов. Её сотрудники часто походили на отставных военных, были хорошо вооружены, не афишировали свою принадлежность, представляясь библиотекарями или работниками музеев.

Это были специалисты созданного восемь лет назад института Артефактов. Такое скромное и непонятное название давало возможность трактовать их деятельность, как угодно, лишь бы не видеть в них аналог немецкого Аненэрбе — Института изучения наследия предков. Петро с Николаем, когда создавали эту структуру, по русской привычке, хотели назвать его просто номерным, но, вовремя сообразили, что это будет явным признаком его секретности. Потому решили назвать так коротко, по аналогии с Кунсткамерой Петра Великого. Пусть европейцы и прочие шпионы думают, что это именно собрание всяких диковинок, вроде двухголовой змеи, рога единорога (который на самом деле рог обычного нарвала, большого дельфина, подстреленного моряками неподалёку от Мурманска), скорлупы птицы Рух (эту скорлупу вместе со скелетом эпиорниса — гигантского страуса, привезла русская экспедиция с Мадагаскара), и аналогичной ерунды. В Петербурге даже был выстроено здание для этих диковинок, под вывеской института Артефактов.

На самом деле штат института превышал сорок сотрудников, два десятка из них занимались изучением найденных артефактов, в силу своего понимания, но, без разрушения объектов. Остальные, как правило, отставные военные в кампании с учёными, искали редкости на всех материках планеты, кроме Австралии, пожалуй. Собирали всё, что выбивалось из официальной истории и науки, от обнаруженных на территории Оловянного острова записей на непонятных языках, принадлежащих якобы друидам, до гигантских человеческих скелетов, найденных на острове Крит. С учётом послезнания, самые опытные команды искателей Петро ориентировал на поиск Велесовой книги на Руси, древних зороастрийских книг в Персии, рукописей об ариях в Индии, тибетских рукописей о Шамбале. Не прошли мимо поисков Копья Судьбы, остатков Ноева Ковчега на Арарате, других известных артефактов. Все искатели были обучены основным археологическим приёмам, имели фотоаппаратуру, постоянную радиосвязь с резидентами. Особых надежд на их поиски Петро не возлагал, но, начать систематическую работу в этом направлении первыми в Европе, а то, и в мире, считал необходимым.