Судя по всему, на барке каждому ребенку было отведено определенное место. Джорджи, в красивой розовой тунике, встала на колени рядом с близняшками Дисар. На сестру она не обратила ни малейшего внимания.

– Почему я сразу об этом не подумала?! – упрекнула себя Лили и обернулась. Позади нее стояла женщина. Лили улыбнулась. – Подскажите, пожалуйста, где будет лучше всего видно представление? Мне очень хочется посмотреть!

– Ой, ох, эм… я не знаю, – выдавила из себя женщина. Она была очень похожа на девочку с темно-рыжими волосами и наверняка знала, что должно произойти.

Лили улыбнулась еще шире.

– Там моя сестра. Ей так повезло! Я бы тоже хотела танцевать для королевы!

Женщина тоже расплылась в улыбке:

– С моста Дэвенхолл открывается отличный вид. Как раз там королева и взойдет на барку. – И, прижав к губам кружевной носовой платок, женщина пошла обратно к дому.

– Королева взойдет на барку? – повторила Лили. – Ах да, конечно!

Вдруг все встало на свои места. Та девочка с тиарой на голове – лишь дублерша, а трон, вокруг которого на коленях стояли дети, предназначался не ей, а настоящей королеве. Заговорщики не хотели рисковать, поэтому пригласили королеву прямо на барку, в самое сердце смертельного заклинания.

Лили посмотрела на сестру: бледная, словно полотно, Джорджи все еще не понимала, что происходит. Показалась вторая барка и причалила прямо напротив дома. Джонатан Дисар встал рядом с трапом, радостной улыбкой встречая родителей, заходивших на борт. Родителей, что отправили своих детей на верную смерть.

«Если все родители – на улице, значит, дома никого нет!» – вдруг осознала Лили и бросилась вверх по газону. Она ворвалась внутрь здания, и в каждой комнате ее быстрые шаги отзывались долгим эхо. Лили собиралась найти Питера и Даниила и молила Бога, чтобы те знали, где находится мост Дэвенхолл.

– Кажется, мы пришли. Видите тот мост?! – спросил Даниил, указав рукой вперед.

Сначала ребята наняли кеб, но на улицах было столько народу, что далеко он не уехал. Больше мили им пришлось идти пешком, пробираясь сквозь толпу. Вокруг разносились крики:

– Да здравствует королева! Королева!

– Что, уже началось? – ужаснулась Лили. – Но как они успели?!

– Лили, на барке полным-полно волшебников, – фыркнула Генриетта. В суматохе ее несколько раз пнули, и мопс был в отвратительном настроении. Примерно пять минут Лили извинялась перед мужчиной, случайно наступившим на лапку Генриетте, потому что собака в отместку его укусила. – Они скоро тут будут.

– Слышите? – простонала Лили. – Это волшебная музыка. Представление началось. Давайте скорее!

Расталкивая локтями прохожих, Лили побежала к реке. Генриетта бросилась следом по ногам собравшихся. Несколько человек закричали, но быстро смолкли: музыка наполняла собой воздух над рекой, каждую секунду приближаясь к зрителям. Лили думала, что барка еще далеко, где-то посередине широкой реки, но нет – звуки флейты были отчетливо слышны.

– Закрой уши! – крикнула она Даниилу. Тот быстро сделал, как ему велели. Лили начала напевать вульгарную песенку, которую недавно услышала в театре – ее пели художники-постановщики. Если бы Джорджи сейчас услышала сестру, то пришла бы в ярость, но Лили хотелось лишь смеяться. Какая разница, что петь, главное – не дать музыке завладеть ее сознанием!