Прочитав донесение, Лили радостно вскрикнула, обняла и расцеловала Эву в обе щеки.

– Боже мой! Я знала, что из тебя выйдет толк!

Если б здесь была Виолетта с ее вечно неодобрительным взглядом за круглыми очками, Эва попыталась бы скрыть свое ликование, но перед Лили она зашлась счастливым смехом, который сдерживала в себе с прошлого вечера.

– Вот только я себе глаза сломаю, пока перенесу это в общее донесение! – Лили сощурилась на крохотный бумажный клочок. – В следующий раз просто запиши шифром.

– Я п-потратила четыре часа, – огорчилась Эва.

– Новички всегда прилагают массу лишних усилий. – Лили рассмеялась и потрепала ее по щеке. – Не куксись, работа отличная! Я передам сведения дяде Эдварду, и уже в следующий четверг батарею разнесут к чертовой матери.

– Так б-быстро? Прямо через восемь дней?

– Конечно. У меня самая резвая сеть во Франции. – Лили вновь обернула шпильку бумажным клочком и воткнула ее в свою прическу. – Скоро тебе не будет цены, маргаритка. Я это чую.

Подвижное лицо ее сияло неприкрытой радостью, отчего казалось, будто унылую комнатку осветил пограничный прожектор, и Эва сама невольно заулыбалась. Она это сделала – применила полученные навыки, исполнила свой долг. Она стала шпионкой.

Похоже, Лили догадалась, какие чувства обуревают ее соратницу, потому что опять засмеялась и плюхнулась на стул, единственный в комнате.

– Невероятный кайф, правда? – сказала она, словно делясь пикантным секретом. – Наверное, нехорошо так говорить, ибо помощь прекрасной Франции в борьбе с врагом – дело весьма серьезное, но уж больно оно заводит. Никакое другое занятие не даст такого удовлетворения, как шпионство. Мамаши скажут, ничто не сравнится с рождением и воспитанием детей, но что они понимают, дуры, отупевшие от нескончаемой рутины. По мне, уж лучше риск схлопотать пулю, чем ежедневная возня с обгаженными пеленками.

– Знаешь, меня заводит тот момент, – поделилась Эва, – когда я отхожу от столика, а увешанные побрякушками хмыри потягивают коньяк и дымят сигарами, ни сном ни духом не ведая… – От захлестнувшей ее радости она совсем не заикалась и позже, вспоминая этот разговор, сама тому удивилась.

– Да пошла она, эта немчура! – Лили положила на стол обрывок старой нижней юбки. – Давай-ка я покажу тебе свой способ зарисовки карт. Наносишь сетку координат, это очень удобно для обозначения коммуникаций…

Захудалая комнатушка казалась светлее «Леты», озаренной сотнями свечей. Покончив с картографированием, еще долго не ложились. Лили прихлебывала где-то раздобытый коньяк и рассказывала истории из своей практики:

– Однажды сволочной охранник всю меня обыскал, а украденные депеши были спрятаны на дне коробки с тортом. Видела бы ты лицо дяди Эдварда, когда он получил секретные документы, обляпанные глазурью!

– Скажи ему обо мне, когда передашь мое донесение, – попросила Эва. – Я хочу, чтобы он мною гордился.

Склонив голову набок, Лили окинула ее озорным взглядом:

– Никак ты влюбилась, маргаритка?

– Чуть-чуть, – призналась Эва. – У него такой красивый голос…

А еще он разглядел в ней способность быть