Время текло медленно. Казалось, Лея целую вечность просидела одна в темноте. Редкий свет звезд, попадавший через решетку, не освещал, но хотя бы разбавлял кромешную тьму, клубившуюся в углах. Дверь открылась неожиданно – Лея, погрязшая в отчаянии, встрепенулась.
На этот раз в дверях показался мужчина – стражник. Он сделал знак ступать вперед – она подчинилась. Лучше так, чем неизвестность и напряженное ожидание. Возможно, она сможет узнать участь Алекса и как-то помочь ему. Если это будет в ее силах, она всё сделает! Лея верила в свой дар. Верила в знаки. Она всегда следовала за ними, и они не подводили ее. Значит, их с Алексом будущее еще случится!
Они прошли в другую часть замка: здесь было теплее и уютней. Стены украшены расписанными по ткани картинами: битвы, люди, сады и дворцы. Добротная, натертая до блеска мебель и большие восковые свечи в шандалах. Стражник велел остановиться возле одной из дверей и, коротко постучав, открыл ее, но входить не стал – Лея сделала это одна.
– Проходи, – услышала она знакомый, чуть подрагивающий голос, но хозяина не видела, не могла понять, что он хочет, чтобы она сделала. Камин горел ярко, красными бликами рассыпаясь по полу, устланному тканным ковром, играя тенями на стенах. Из одной такой тени вышел он. – Ты не понимаешь меня?
Лея молчала. Он слабо улыбнулся, приблизился, остановившись на расстоянии вытянутой руки, и коснулся серебристого локона, лежавшего у нее на груди. Лея отпрянула, показывая, что не желает его внимания. Мужчина не смутился и не разозлился, наоборот, выглядел довольным ее реакцией.
– Эдмонд, – произнес он, прикладывая руку к груди. – Эдмонд.
– Лея, – ответила она, расценив эти звуки как имя.
– Лея, – повторил он, пробуя на слух звуки ее имени, такого же нежного, как и она сама. – Эдмонд.
– Эдмонд, – повторила она.
Молодой граф снова улыбнулся. У девушки был чудесный мягкий голос, ангельская красота и кроткий нрав. Такой образ рисовало его воображение, когда он еще мечтал о любви. Потом, будучи при дворе, узнал, что женщины порочны и лживы, но перед ним стояла не такая.
Блуд Эдмонд считал грехом, но иногда поддавался велению плоти и ублажал себя сам. Тайком, ночью, чтобы никто не заподозрил его в грешных желаниях. Сейчас его снова терзали страсти. У него никогда не было женщины. Но в скором времени предстоит женитьба – жена необходима для продолжения рода, после – можно снова жить во Христе. Даже отец Керши признавал необходимость плотской связи между супругами, чтобы зачать наследника. И Эдмонд согласен с ним! Но чужеземка с необычной завораживающей красотой разлила по венам томление. Эдмонд считал мгновения, ожидая, когда слуги разойдутся, и он сможет остаться с ней наедине, избежав пересудов.
– Хочешь вина? – Он отошел и, плеснув в серебряный кубок красного густого вина, вернулся обратно. Лея отказалась от хмельного напитка. – Что ж… – обронил Эдмонд, поставив его в нишу окна, и, задержав дольше обычного взгляд на ее груди, стремительно бросился к Лее, увлекая на ложе, шаря руками по телу.
Она закричала, отбиваясь, отталкивая, и Эдмонд, не ожидавший встретить сопротивление, прекратил натиск.