– Да, Стэн, – медленно вымолвила она.
– Я могу чем-нибудь помочь?
– Нет, спасибо. Сейчас я иду за детьми. Я потом перезвоню.
Она повесила трубку. На лице у нее было написано удивление.
– Что случилось? – спросил Майк.
– Вы сказали, что Гарри Ланц сообщил лишь некоторым членам Комитета, как выглядела Неуса Муньес?
– Да.
– Так вот, Стэнтон Роджерс только что описал ее.
Когда самолет приземлился в аэропорту имени Даллеса, Ангел зашла в телефонную будку и набрала номер Контролера.
Знакомый голос ответил:
– Стэнтон Роджерс слушает.
Два дня спустя Майк, полковник Маккинни и Мэри сидели в конференц-зале посольства. Эксперты по электронике только что закончили проверку и уничтожили все «жучки».
– Все сходится, – сказал Майк. – Контролер – это Стэнтон Роджерс, но мы никак не могли догадаться об этом раньше.
– Но почему он хотел убить меня? – спросила Мэри. – В самом начале он был против моей кандидатуры. Он сам мне в этом признался.
– Тогда его план еще не был готов, – объяснил Майк. – Но, увидев вас и детей, он понял, что вы это то, что нужно. После этого он употребил все свое влияние, чтобы вы стали послом. Это сбило нас с толку. Он все время следил за вами, делая так, чтобы пресса постоянно рассказывала о вас, чтобы вас видели в нужных местах с нужными людьми.
Мэри повела плечами:
– Зачем ему это было нужно?..
– Стэнтон Роджерс не простил Полу Эллисону того, что тот стал президентом. Вообще-то он был либералом, но потом женился на реакционерке правого крыла. Я думаю, что она повлияла на него.
– Его арестовали?
– Нет. Он исчез. Но его скоро найдут.
Через два дня голова Стэнтона Роджерса была найдена в мусорном баке. Глаза у него были вырваны.
Глава 31
Президент Эллисон позвонил из Белого дома:
– Я отказываюсь принимать вашу отставку.
– Извините, господин президент, но я…
– Мэри, я знаю, через какие испытания вам пришлось пройти, но я прошу, чтобы вы продолжали выполнять функции посла в Румынии.
«Я знаю, через какие испытания вам пришлось пройти». Разве он мог представить все это? Она приехала сюда, полная наивных стремлений и надежд. Она собиралась стать символом своей страны. Она хотела показать миру, какие на самом деле американцы. И все это время она была инструментом в чужих руках. Ее использовали президент, правительство, все, кто ее окружал. Она и ее дети подвергались смертельному риску. Она подумала об Эдварде и о том, как его убили. О Луи и его лживых речах. Она подумала о том, какую опасность для мира представляла Ангел.
«Я совсем не похожа на ту женщину, которая приехала сюда, – подумала Мэри. – Я была доверчивой. Теперь я повзрослела. Я кое-чего добилась здесь. Я освободила Ханну Мэрфи из тюрьмы. Я спасла сына Ионеску. Я добилась предоставления займа Румынии. Я спасла несколько евреев».
– Алло? Вы меня слышите? – спросил президент.
– Да, сэр, – сказала она, глядя на Майка Слейда, который наблюдал за ней, сидя в кресле.
– Вы прекрасно справились со своими обязанностями, – сказал президент. – Мы все гордимся вами. Вы читали газеты?
Ее не интересовали газеты.
– Вы нам нужны там. Вы оказываете нашей стране большую помощь.