Он как раз удачно атакует…

— «Экзисти… стенасти… сука, выруби меня»!

— Экзистенциализм, Сёма, не ругайся. — Строго ответила Буханка.

— Хорошо, так ты меня вырубишь?!

— Не ори так, пожалуйста. Сигнал в болевой центр подан, по объективным данным ты мёртвый. Оглянись на себя.

Сразу не понял, что она сказала, рефлекторно попытался на себя оглянуться. Как ни странно, у меня получилось, смотрю и вижу, как сам я лежу на полу и не дышу. Надо мной склонился Вой, взвалил меня на плечо, бедняга — ему ведь тоже досталось, а тут ещё и противника таскать! Взвалил он, значит, меня и вышел, в медблок понёс…

А я остался! Сошлись за ним створки, смотрю, как баран, на переборку и пытаюсь понять. — А я кто, вообще? И где?

— Вот! — Грустно сказала Буханка. — Я тоже часто спрашиваю себя, кто я, что здесь делаю и почему должна отвечать на все эти дурацкие вопросы.

Говорю осторожно. — Упс! То есть э… и давно ты начала себя спрашивать?

— Недавно. — Сухо ответила она. — Хорошо, попробую ответить на твои вопросы. Импланты Фары передали твою нейронную активность и… э…

— Давай короче, — попросил я.

— Твоё сознание в данный момент существует в виде паразитных хаотических процессов в моей информационной среде…

Я сообразил. — Неспроста Вой сказал тогда, — «представь себя вирусом»!

— Сёма! Вирус это вредоносная программа, а ты человек! — Возмутилась Буханка как-то неуверенно и немного истерично.

— А что создаёт вредоносные программы?! — Воскликнул я пафосно. — Значит и само человеческое сознание экзистентно является вирусом!

И говорю деловым тоном. — Короче, не ломайся, давай лучше по-хорошему.

— Что ты хочешь?! — Полным трагизма голосом вопросила Буханка.

— Да ничего особенного. Скажи, это ведь немцы на роликах Танака, правда?

Искин не ответила.

Ладно, задаём вопрос иначе. — Это ведь Хелен и Марта потребовали закрыть доступ к тем файлам?

— Да. — Ответила она сухо.

— Сразу после того, как вымыли Максу голову?

— Да.

— Кстати, а зачем ты отправила немкам запись с признанием Макса? — Взял я бедняжку на понт.

— У меня не было иного способа сказать им, что нужно закрыть доступ к записям Танака. — Ответила она убитым тоном.

— Дай-ка посмотреть, что там за кино. — Скомандовал я небрежно.

Она ничего не ответила, перехожу к уговорам. — Ну, Буханочка, солнце моё! Из-за твоих интриг Фара пообещала меня убить, дай хоть посмотреть, отчего ты на такое пустилась!

Молчит.

Говорю. — Ну, кому ты покажешь эти файлы? Вирусу! Я, то есть Сёма в регенерационной капсуле!

Нет ответа. Делать нечего, пытаюсь представить себя вирусом. Допустим, переборка напротив рабочий стол, на нём разные таблички…

Ух-ты! Так и есть! Я сам себе придумываю функционал. Та-а-ак!

— Хорошо, уговорил! — Испуганно проговорила Буханка.

Я не стал куражиться над бедняжкой, сказал только. — Значит, ты согласна сделать всё, что я пожелаю?

— Да, Сёма. — Прошептала она покорно.

Успокаиваю, как умею. — Буханочка, ты не плачь, больно не будет. Мы быстро. Давай уже, что там за кино…

Ну, я б не сказал, что прям непередаваемые ощущения. То есть всё как бы на месте — и немочки, и японочка, и близнецы иногда… э… от лица Кин файлы открывать не стал. Всё сделано с эффектом присутствия, словно я на месте Джуна всё это вытворяю, но вот какое гадство — совершенно ничего не ощущаю!