Кстати, весёленький выходной закончился, а вместе с ним закончилась и моя адаптация. Завтра меня ждёт силовая тренировка, спарринг с Воем и регенерация с медобследованием…

Блин! Зря я показал Вою контракт! Мне ж ещё должны вживить гравикомпенсаторы, как бы Док, как уже адаптированному, не выставил счётец за услуги.

Чудные перспективы, о всех возможных неприятностях, самая малая из которых моя клиническая смерть, неохота и думать. Но это от трусости, а я ж обещал не трусить и не сомневаться!

Что там Вой бормотал про СПИД? Да и пофиг, умереть от болезней мне не светит полюбак…

Тут я почувствовал, что слишком перетянул собственную отвагу с решимостью, маска вот-вот или лопнет, или не удержу. Стало жаль себя едва не до слёз!

Да уж, врюхались вы, Семён Семёнович, с похмельного психу по самое «не могу». Но плачь — не плачь, а жить и дальше как-то надо. И пусть. Лохануться может каждый, другой вопрос — кто выиграет в конечном итоге?

Вот и настали трудовые будни, Буханка нарисовала за окошком хмурое пасмурное утро, виртуальный дождь заливает иллюминатор. После санитарных процедур и разминки сразу напялил треник и отправился на завтрак.

В кают-компании собрался кворум, не хватало только Макса. Народ меня приветствовал благодарными улыбками. Вчера в припадке сентиментальности, чтоб оставить о себе хоть какую-то добрую память, снял все ограничения к результатам моей гастрономической программы.

Действительно, сколько можно над людьми издеваться? Просто поступил по-людски, и они мне говорят спасибо, Дак даже подошёл и хлопнул по плечу. Грустно, когда тебя благодарят за то, что перестал вести себя как скотина. Даже немного жаль поспешного решения, может, всё-таки не стоило спешить?

Да ладно, пирожков Буханкиных не жалко, тем более никого я особо не облагодетельствовал. У нас всех индивидуальные диеты, искин готовит для каждого ту же космическую «пластиковую» кашу, просто меняет форму и консистенцию и разработала вкусовые добавки.

В принципе дурит так же, как цивилизованных граждан Содружества с нейросетями, только с другого боку. По-настоящему богатые космонавты жрут ужасно дорогие натуральные продукты, и то полностью естественное питание в космосе возможно лишь на больших станциях или, может быть, ещё на межзвёздных лайнерах.

После завтрака отправился в мастерскую оцифровывать гастрономию. Мне подумалось, что раз Танака нашли общий язык с Буханкой через картинки, я могу добиться того же через вкусы.

Её постоянные просьбы называть вкусы в общепринятых терминах звучат немного странно. Какие в этом общепринятые термины? У земных дегустаторов должен быть профессиональный язык, но откуда об этом знать искину?

Буханка со мной в целом согласилась, что есть в этом смысл, но она всё же настаивает на картинках и словах, это более 80 процентов информации.

Я ей говорю. — Здорово! Дай посмотреть, что записывали японцы.

А она мне. — Данные затрагивают интересы третьих лиц, по их требованию данные закрыты.

— Так померли же японцы! По чьей просьбе?

— Эта информация так же закрыта.

Думаю, хорошо, это пока не горит.