Это решение императора неимоверно затруднило последующие переговоры в рейхстаге. Карл V предпринял обходной маневр предложением протестантам выдать им текст «Опровержения» и обставив это предложение рядом условий, направленных на то, чтобы не допустить появления новых полемических документов в ходе диспута. Однако это никого уже не могло ввести в заблуждение.
Так вся работа рейхстага оказалась посвященной исключительно религиозным вопросам, в результате чего, например, уже готовый уголовно-процессуальный кодекс империи «Constitute Criminalis Carolina» остался лежать «на полке» и был принят лишь на Регенсбургском рейхстаге 1532 года.
После того, как в августе попытка достичь компромисса путем богословского диспута, организованного по инициативе субъектов империи, завершилась неудачей, а папа не дал разрешения на созыв вселенского собора, Карл V оказался перед необходимостью вернуться к линии на жесткое проведение в жизнь положений Вормсского эдикта. У него еще оставалась последняя возможность провести зондаж католических субъектов империи относительно их отношения к войне против еретиков. Однако одним из слабых мест внутренней политики Карла V в империи было то, что он не сумел создать клиентелу из влиятельных князей. Результаты проведенных переговоров показали, что большинство католических субъектов империи под разными предлогами уклонились от участия в военной акции императора в первую очередь из-за опасений, что эта акция усилит его монархические амбиции.
И на этот раз противоречия между императором и субъектами империи но конфессиональным вопросам оказались сильнее. Тогда Карл V сделал ставку на собор, решение о созыве которого он огласил в заключительном послании рейхстагу 19 ноября 1530 года. Протестантам он предъявил требование о ресекуляризации церковного имущества, но установил для окончательного исполнения этого требования срок до апреля 1531 года. Император так никогда и не смог провести в жизнь эти решения, но лишь потому, что этому помешали внешнеполитические обстоятельства: события в Нидерландах и необходимость достичь договоренности с Франциском I.
В целом рубеж 1530/1531 годов был отмечен резкой и необратимой межконфессиональной поляризацией и возникновением новых форм оппозиции правлению Габсбургов в империи. Под влиянием этих течений протестанты объединились в Шмалькальдский союз, они же способствовали расширению и усилению этого союза в последующие годы. Существенно способствовало подогреву подобных настроений избрание 5 января 1531 Фердинанда римским королем — при жизни брата, моложе которого он был всего на три года. Протестанты усмотрели в этом событии серьезную угрозу для себя в свете жесткого религозно-политического курса императора, обозначившегося еще в 1529 году.
И католическая партия видела в этом угрозу превращения правления Габсбургов в наследственную монархию.
Ледяной ветер, дыхание которого Фердинанд ощутил сразу же после выборов, заставил его выступить с рядом инициатив в области религиозной политики, которые он представил на рассмотрение брату, находившемуся в то время в Нидерландах. Так начались переговоры о статусе решений Аугсбургского рейхстага в сфере религиозной политики. Фердинанд опирался при этом на инициативу «конфессионально нейтральных» субъектов империи, таких как Майнц и Пфальц. Так же, как и Фердинанд, они видели свою задачу в том, чтобы противостоять росту политической нестабильности, и сохранить на будущее единство политической и правовой системы.