– В самом деле? – прищурил глаза Уилл. – Ты явилась из мира мертвых только для того, чтобы отчитать меня за неудачи на любовном фронте?

– Неудачи! Вы с Тессой весь Лондон изъездили. Бьюсь об заклад, что теперь она с легкостью нарисует карту города по памяти. Но разве она дождалась от тебя предложения? Нет, не дождалась. А ведь настоящая леди, Уильям Эрондейл, не может первой сделать шаг навстречу и сказать, что любит тебя, тем более не зная твоих намерений.

– Джессамина, – покачал головой Уилл, – ты неисправима.

– Но права. Или, может, ты боишься?

– Да, боюсь. Боюсь, что, когда я предложу ей руку и сердце, она скажет, что не любит меня или любит не так, как Джема.

– Она никогда и не будет любить тебя, как Джема. Она будет любить тебя как Уилла, что же тут непонятного? Может, тебе неприятно, что она питала к твоему парабатаю столь нежные чувства?

– Нет, но жениться на девушке, которой я безразличен, я тоже не хочу.

– Чтобы узнать, как она к тебе относится, достаточно спросить ее, – сказала Джессамина и вздохнула. – В жизни часто приходится рисковать, и, знаешь, смерть в этом отношении намного проще.

– Но если ты постоянно была здесь, то почему я тебя раньше не видел? – спросил Уилл.

– В Институт мне пока входить нельзя, а во дворе ты один почти не бываешь. Конечно, я пыталась проникнуть внутрь, но меня не пускает какая-то сила. Сейчас уже лучше, чем раньше… Раньше я и ходить-то не могла, а теперь стала такая, какой ты меня видишь. И я знаю, настанет час, когда я смогу попасть в Институт.

– Тогда ты увидишь, что в твоей комнате никто ничего не трогал, а своих любимых кукол найдешь в целости и сохранности.

Джессамина улыбнулась, и Уилл задумался: всегда ли ее улыбка была такой печальной? Но вдруг на лице девушки отразилась тревога, и она исчезла в снежном вихре.

Дверь Института распахнулась, и на пороге появился Магнус. На нем было элегантное пальто, подбитое каракулем, на черный шелковый цилиндр тут же упали снежинки.

– Я мог бы и догадаться, что ты стоишь здесь, – сказал колдун. – Что, хочешь в сосульку превратиться? Почему не одет?

– Магнус? Ты уходишь? Или решил со мной поговорить?

– И то и другое, – ответил Магнус, натягивая белые перчатки. – Я уезжаю из Лондона.

– Уезжаешь из Лондона? – озадаченно переспросил Уилл. – С чего бы это?

– Тебя это удивляет? – Магнус ткнул пальцем в кружившую над ним снежинку; полыхнув голубыми искрами, она исчезла. – Я не лондонец, Уилл. Какое-то время жил у Булей, но его дом так и не стал моим. К тому же мы с ним не можем долго терпеть друг друга.

– И куда же ты поедешь?

– В Нью-Йорк. Новый Свет! Новая жизнь, новый континент! Я даже могу взять с собой вашего кота. Шарлотта говорит, он очень тоскует по Джему.

– И всех кусает. Так что и в самом деле забирай его себе. Думаешь, Нью-Йорк ему понравится?

– Поживем – увидим. Знаешь, я люблю неожиданности.

– В отличие от вас, бессмертных, мы, смертные, не любим перемен, – сказал Уилл. – Что касается меня, то я устал терять близких.

– Знаешь, я тоже… Но это ничего не меняет. К потерям нужно привыкать.