Новости с юга шли очень пасмурные.

Султан Ахмед не только благословил, но и поддержал поход на Русь своего буйного вассала — крымского хана Тохтамыша Герая, сына удачливого Газы II Герая. А тот уж расстарался, так расстарался, рассчитывая навалиться на изможденную северной войной страну…

— Кто выйдет в поход?

— Крымский хан и все его личные вассалы выходят совершенно точно, — произнесла Марина, трудившаяся во время Ливонской кампании блюстителем престола и получавшая все оперативные донесения. Она же их и обобщала. — Армия Болотникова — тоже. Возможно, Большая Ногайская орда…

— Орда?! Но они же наши вассалы! — удивился Дмитрий.

— Они ногаи. До нас дошла информация о факте переговоров. И никаких политических скандалов не было. А значит… — произнесла и замерла в многозначительной паузе Марина.

— Кто-то еще?

— Казань и Астрахань. С Казанью все непросто. Там слишком много противоречий. А вот Астрахань, судя по всему, принудят поучаствовать. Уральские казаки тоже могут принять участие, вдохновленные словами Болотникова о будущей Руси, в которой все будет по справедливости.

— Выяснилось же, что Василий самозванец. На что надеется Болотников?

— Он заявляет своим разбойникам, что Василий не самозванец и что его насильно постригли в монахи. А потому этот постриг не имеет силы. И он-де их истинный царь.

— И ему верят? Хотя… что я говорю? Кстати, как там Василий?

— Я приказала перевести его в Москву. Так спокойнее.

— И?

— Несмотря на суровое послушание, он вполне неплохо себя чувствует. Я разговаривала с ним несколько раз. Сам он поведение Болотникова осуждает, называя безумцем и самозванцем, ибо знать его не знает, хотя тот представляется его воеводой. Василий считает, что Болотников сам стремится к власти. Возможно, даже объявит себя чудом спасшимся царевичем Иваном.

— Каким таким Иваном?

— Это тем, прах которого в Архангельском соборе лежит. Их же уже не опознать. А по возрасту они должны быть схожими. Он его если и моложе, то не сильно. Пятьдесят три или сорок два? Учитывая, что жизнь Болотникова била сильнее, он выглядит старше своих лет.

— Странно… Почему так считает Василий?

— Это не он считает. Он просто заинтересовался озвученными мной слухами. До Москвы доходят настроения в армии Болотникова. Там эта версия имеет немалую популярность.

— Да уж, — покачал головой Дмитрий. — Все чудесатей и чудесатей.

— Я перевела Василия на обычное послушание, вместо того строгого, на которое ты его посадил.

— Зачем?

— Его мать просила. Да и он раскаялся.

— А если серьезно?

— Ты же сам говорил, что его смерть станет поводом для появления самозванца. Зачем нам это? Этот — вот он. Вполне спокойный. Чем дольше он проживет, тем лучше.

— Хорошо, — кивнул после долгой паузы Государь. — Ладно. Возвращаемся к нашим баранам. Сколько их там набежит? Выяснить удалось?

— Этого никто не знает, — грустно произнес Мстиславский. — Степь, она такая. Даже когда придут — толком не поймешь. Мешанина сплошная. Только трупы потом по головам считать.

— А Ахмед чем-то конкретным поддержал этот поход? Или ограничился добрыми словами?