Присели зэки, выдернули из-за спин толстые палки. Выставили локти, влёт ударили собак по мордам, да сами не устояли, свалились на бок, но, падая, полоснули финками по шеям и животам овчарок, сцепились с ними, уже почти дохлыми, но всё равно злобными. Мотаются по земле кишки, мотаются собачьи морды, в руки людей клыками вцепившиеся. Жуть!

– Стоять! – орут, бегут проводники, на ходу автоматы из-за спины стаскивая. Сейчас всех длинными очередями посекут.

Да только не успеют! Из-за стволов, из-за укрытий выступили фигуры, руками взмахнули и проводники, за лица, за шеи схватившись, упали на землю, кровью обливаясь. Не зря зэки ножички в мишени и чучела метали – пригодилось. А там, сзади, приятели их, что в стороны разбежались, погоню нагнали и с тыла бесшумно напав, автоматчиков порезали, финки им в спины вогнав.

Всё!.. Была погоня, да не стало ее. Лежат на траве вперемешку трупы собак и людей. Кто-то еще шевелится, хрипит. Над одним «Партизан» склонился, за грудки тянет, в лицо заглядывает.

– Где еще засады? Где? Говори!

Раненый зверем глядит, головой мотает.

– Скажешь, скажешь…

Ухватился «Партизан» за рукоять финки, из раны торчащей, повернул чуток. Вскинулся раненый, вскричал, но только «Партизан» ему рот ладонью заткнул. И еще раз клинок провернул.

Круглятся глаза раненого, из орбит лезут. Страшно ему и больно. Так на войне правда добывалась, по обе стороны фронта. Не пронять бойцов таким зрелищем и хуже видали. На то и «языки», чтобы их развязывать…

– Слышь, командир, не переусердствуй, а то сдохнет раньше времени.

– Не сдохнет… Где еще засады?

Крутится в ране лезвие, мышцы подрезая, по кости сталью скребя. Кто такое выдержит!

– Говори!

– Там, – кивает раненый. Который уже жить не хочет, но лёгкую смерть принять. – Там за лесом, перед мостом до взвода. И в сторону посёлка пулемётные расчёты через каждый километр. И еще собаки…

Плотно «краснопёрые» лес обложили.

– Сколько всего сил?

– Не знаю. Много.

– А в сторону города?

– Там меньше… Там милиция.

Похоже, прав был «Оборотень», говоря, что в той стороне беглецов не ждут.

Удар, точный и милосердный.

– Патроны берите и гранаты. Всё лишнее оружие бросьте – не донесём. Ходу!..

Дозор впереди, два зэка «хвост прикрывают».

Впереди выстрелы. Все-таки напоролись!

– К бою!

Дальше всё понятно. Не новобранцы, воевали – рассыпались веером, побежали навстречу выстрелам, забирая в стороны, чтобы выйти во фланги.

Стучат автоматы короткими очередями… огрызается пулемёт… граната бахнула, еще одна. Дозор ведёт бой, не чтобы победить, чтобы выманить противника на себя. Всё ближе оружейная трескотня. Мелькнул между стволов дозор, кто-то идёт, прихрамывая, подволакивая ногу. Приблизились, залегли за пнями и корягами. Вдалеке замаячили красные погоны – идут цепью, паля во всё, что шевелится, пусть это даже ветка куста под ветром. Шума много, а толку мало. Краснопогонники не пехота, нет у них настоящего боевого опыта, они всё больше привыкли скопом безоружных зэков стрелять.

– Разобрать цели.

Ближе… Еще… Еще чуток.

– Залпом!

Разом затрещали автоматы, каждый выискивая свою цель. Несколько эмгэбэшников ткнулись лицами в траву. Остальные залегли, стали палить длинными очередями в божий свет, как в копеечку. Испугались. Заторопились…