Шарманка перемалывала воздух: звучала ария «Забери пару алых глаз» из оперы Гилберта и Салливана «Вампиры Венеции, или Дева, Тень и Лезвие». Песня казалась подходящей обстановке. Прямо скажем, дева и лезвие в расследовании явно присутствовали, а тенью служил убийца, скрытый туманом и кровью.

Несмотря на свидетельство доктора Джекила и вердикт Бакстера, Борегар не отбрасывал возможность того, что преступления были делом разных рук, вроде удушений тхагов или казней Каморры. Если убийца хотел только лишить жертву жизни, то не слишком ли много увечий ей нанес? «Пэлл-Мэлл Газетт» отважилась на вывод, что жестокая избыточность преступлений напоминала ацтекский ритуал. Более того, у Борегара она вызвала воспоминания о случаях в Китае, Египте и Сицилии, связанных с секретными обществами. Такие зверства преследовали цель не просто устранить врага, а также оставить послание единомышленникам жертвы и тем, кто мог стоять за ними. В столице кишели различные тайные организации и их агенты; вполне возможно, что франкмасоны уже поклялись продолжить крестовый поход Абрахама Ван Хелсинга против принца-консорта и его потомства. В каком-то смысле, являясь членом клуба «Диоген», Борегар и сам был представителем подобной фракции; тайный совет разделился, разрываясь между верностью королеве и подозрительным отношением к лорду-протектору.

Зоркие глаза местной публики уже приметили хорошую одежду Чарльза, но их обладатели держались подальше. Борегар следил за часами в сюртуке и бумажником во внутреннем нагрудном кармане. Повсюду были проворные пальцы и длинные острые когти. «Новорожденные» нуждались не только в крови. Чарльз периодически взмахивал тростью, отражая недобрые предзнаменования.

Вампир с толстой шеей и ботинками двенадцатого размера прохлаждался напротив того места, где убили Лулу. Он довольно нерешительно пытался изображать обыкновенного зеваку, а не детектива, дежурящего здесь на случай, если старая поговорка об убийце, который всегда возвращается на место преступления, — правда. Вокруг дверей Космински все вычистила до блеска полиция и любители сувениров. Борегар попытался представить последние секунды жизни вампирши. Констебль, чье скучное дежурство прервало появление явного злоумышленника в плаще, поднялся с места. Борегар тут же показал свою карточку. «Новорожденный» увидел слова «Клуб „Диоген“» и разыграл целую пантомиму, одновременно отдавая честь и ухмыляясь. Потом он встал перед дверью, загородив Борегара от улицы, словно наблюдатель, работающий на подхвате у взломщика.

Чарльз встал на место, где умерла девушка, и ничего не почувствовал, кроме холода. По слухам медиумы могли выследить человека по невидимому эктоплазматическому следу, словно гончие, идущие по запаху. Правда, те из них, кто предлагал помощь городской полиции, не добились значительных успехов. Ниша, в которой работал Серебряный Нож, оказалась небольшой. Лулу Шон была маленького роста, но убийце все равно пришлось согнуть тело жертвы и пинками затолкать его внутрь. Оттертые начисто пятна на кирпичах, бросающиеся в глаза на закопченой стене, словно торчащие в ране кости, безошибочно показывали, куда брызнула кровь. Больше ничего, подумал Борегар, от этого мрачного визита добиться бы и не удалось.