Примерно в половине двенадцатого Лейн вернулся. К тому времени я так освоился с управлением колеса, что с некоторой неохотой передал ему рычаг управления.

– Кто твой командир, Джонси? Гэри Аллен?

– Он самый.

– Что ж, тогда иди в стребах и узнай, что он приготовил для тебя. Если повезет, он отправит тебя в лежку, чтобы ты перекусил.

– А что такое лежка?

– Место, куда ходят сотрудники, когда у них перерыв на еду. В большинстве парков это автомобильная стоянка или лужайка за трейлерами, но в «Стране радости» есть свой «люкс». Уютная комната отдыха на пересечении Бульвара и Под-пса. Спустишься по лестнице между воздушными шариками и метателями ножей. Тебе там понравится, но поесть ты сможешь лишь после кивка Папани. Я не хочу цапаться со старым мерзавцем. Его команда – это его команда, у меня есть своя. Ленч у тебя с собой?

– Я не знал, что его надо приносить.

Он улыбнулся:

– Со временем всему научишься. Сегодня загляни в заведение Эрни с большим пластмассовым петухом на крыше: там жарят кур. Покажи ему свое удостоверение «Страны радости», и он даст тебе скидку, полагающуюся сотрудникам.

Я поел жареной курятины у Эрни, но только в два часа пополудни: Папаня нашел мне занятие.

– Иди в костюмерную, это трейлер между техслужбой парка и столярной мастерской. Скажешь Дотти Лассен, что тебя прислал я. Эта чертова женщина уже выпрыгивает из своего пояса для чулок.

– Хотите, чтобы я сначала помог вам перезарядить винтовки? – Тир тоже накачался. У стойки толпились старшеклассники, которым не терпелось выиграть неуловимые плюшевые игрушки. Другие лохи (так я мысленно называл посетителей парка) стояли в три ряда позади тех, кто стрелял. Руки Папани Аллена по ходу разговора со мной не замирали ни на секунду.

– Я хочу, чтобы ты сел на пони и мчался галопом. Я занимался этим дерьмом еще до того, как ты родился. Ты, кстати, кто, Джонси или Кеннеди? Я знаю, ты не дундук в шапке из колледжа, но, кроме этого, ничего не помню.

– Джонси.

– Что ж, Джонси, тебе предстоит провести занимательный час в Качай-Болтай. Во всяком случае, он будет занимательным для деток. Для тебя, может, и не очень. – И он обнажил желтые клыки в фирменной ухмылке Папани Аллена, которая придавала ему сходство с пожилой акулой. – Наслаждайся шкурой.

Костюмерная тоже напоминала дурдом, женщины бегали из стороны в сторону. Дотти Лассен, худощавая женщина, которой пояс для чулок требовался не больше, чем мне туфли на платформе, подлетела ко мне, едва я переступил порог. Она впилась пальцами с длинными ногтями в мою подмышку и потащила меня мимо клоунских костюмов, ковбойских костюмов, гигантского костюма дяди Сэма (тут же, у стены, стояли ходули), пары нарядов принцесс, стойки с платьями Голливудских девушек, стойки со старомодными купальными костюмами «Веселые девяностые» – которые, как потом выяснилось, мы носили, когда работали спасателями. В самой глубине крохотного помещения нашлось место для десятка скукожившихся собак. Все были на одну морду, Хоуи, само собой, с радостной глуповато-обаятельной ухмылкой, большими синими глазами и мохнатыми ушами торчком. По спине, от шеи до хвоста, тянулась молния.