Продолжая всхлипывать, Вова с трудом подтянул кверху длинные рукава и наклонился к жёлтому чемоданчику.

Замки разом щёлкнули, и чемоданчик открылся. И с чего только он казался таким тяжёлым? Всего-то в нём лежали две небольшие бутылки с яркими наклейками и маленький пакетик.

Вова встряхнул пакетик, и ему на ладонь выкатилась красная пилюля.

— Вот сейчас как приму её, тогда узнаете, — прошептал Вова.

В это время справа и слева к нему двинулись Гвоздь и Бочка.

— Теперь не зевай! — крикнул Бочка. — Ты за руки, я за ноги. И потащили!

Вова попятился от них. Ноги его разъезжались по скользкому льду.

— Ой, помогите! — завопил Вова, со страхом глядя на ужасных незнакомцев.

— Всё… Попался! — Бочка уже ухватился одной рукой за Вовино пальтишко. — От нас не уйдёшь…

Но вдруг снежинки разлетелись в разные стороны, и перед Вовой появилась Толстая Тётя. Это была та самая Толстая Тётя, которая вместе с Худым Дядей везла зеркальный шкаф.

Толстая Тётя взглянула на Вову и радостно сказала:

— Ну, конечно, ребёнок заблудился. А какой он хорошенький, толстенький!

Видимо, теперь, когда шкаф у неё уже был, ей ещё понадобился ребёнок.

Худой Дядя с жалостью посмотрел на Вову и грустно, как лошадь, покачал головой.

Тут Вову обступили ещё какие-то высокие тёти и высокие-высокие дяди и стали почему-то ругать Вовину маму.

— Мама не знает, что я маленький! — обиженно пискнул Вова. Голос у него стал каким-то удивительно тонким и слабым.

— Вы видите, она даже не знает, что у неё есть маленький! — с возмущением сказала Толстая Тётя и подняла руки вверх. С рукавов у неё посыпался снег.

Гвоздь и Бочка шарахнулись в разные стороны.

— Проклятье! — прошипел Бочка. — Вот невезуха!

Вдруг толпа расступилась, и к Вове подошёл милиционер. Никогда ещё Вова не видал таких высоких милиционеров. Когда он наклонился, ему пришлось сложиться, как перочинный ножик.

— Я не заблудился, я — уменьшаюсь! — отчаянно крикнул Вова.

— Что-о?… — удивился милиционер.

— Он не умещается в этом пальто! — объяснила Толстая Тётя. — То есть пальто не умещается в нём…

— Минуточку, гражданка! — поморщился милиционер. — Скажи мне, мальчик, где ты живёшь?

— На… улице, — прошептал Вова.

Больше он ничего не добавил, потому что забыл свой адрес.

— Вы видите, он живёт на улице! — угрожающе сказала Толстая Тётя и умоляюще сложила руки.

Гвоздь и Бочка смешались с толпой, надеясь дождаться подходящего момента и схватить Вову.

— А как твоя фамилия? — ласково спросил милиционер и ещё ниже наклонился к Вове.

— Вова… — ответил Вова и горько заплакал.

Толстая Тётя застонала, а потом вынула носовой платок с жёсткими кружевами и приложила его к Вовиному носу.

— Сделай вот так, деточка! — сказала она и громко дунула носом.

Вове стало нестерпимо стыдно. Он отчаянно рванулся, но Толстая Тётя крепко держала его за нос двумя холодными твёрдыми пальцами.

Вова, задыхаясь, взмахнул руками. И тут красная пилюля, зажатая в кулаке, упала и покатилась по земле.

В толпе, окружавшей Вову, стояла женщина в рыжей шубке и держала на ремешке маленького рыжего щеночка. Не то щенок был сшит из куска её шубы, не то она сшила себе шубу из таких щенков — это было неизвестно.