– Что это за галиматья?

– Код?

– Какая-то комбинация.

– Тут и цифры, и картинки, и буквы.

– Абракадабра какая-то!

– Скорее, иероглифическое письмо.

– Но это должно что-то значить. Посмотрите, все значки и закорючки выписаны с большим старанием. Прямо-таки каллиграфически. Это что-то должно значить. Вот только понять бы, что именно.

Наконец все насладились лицезрением бумажки, и наступила очередь Кати. Она смогла протиснуться поближе к столу, взглянула и тут же почувствовала, как ее сердце сделало сильный толчок, замерло, а потом застучало быстро-быстро.

Но Катя ничем не выдала своего волнения, она лишь судорожно сглотнула и спросила:

– Говорите, вы нашли эту бумажку в хижине?

– Да.

– Думаете, ее оставил там тот, кто убил Лиду?

– Вероятней всего.

– Тот, кто напал на Матвея?

– Да. И тот, кто продал ему яд под видом безобидных грибочков.

Никто не обратил внимания на эти вопросы Катюши. Один лишь отец Андрей, который тоже участвовал в облаве, внимательно взглянул в побледневшее лицо Кати и нахмурился. Также ему очень не понравилось, как дрожат у девушки руки, и мелкие капельки пота, которые бисером выступили у нее над верхней губой, хотя в комнате было совсем не жарко, тоже заставили его задуматься.

Но остальные увлеклись обсуждением, что могла означать эта таинственная записка, которую то ли оставил, то ли забыл подозреваемый, и на Катю они совсем не обращали внимания. Между тем девушка повела себя в высшей степени странно. Она вытащила смартфон и тайком сделала фотографию записки, которая все еще лежала на столе. Но и после этого она не присоединилась к остальным и не стала участвовать в общем обсуждении.

Катя отошла в сторонку и присела на стульчик с таким видом, словно давно знала ответ на загадку, но вот говорить его почему-то никому не собиралась.

Священник подошел к Кате и присел рядом с ней:

– Ты что-то знаешь?

– О чем ты?

Катя взглянула на него настороженно.

– Эта записка… Мне показалось, ты знаешь, что в ней.

– Нет. Не знаю.

– Но ты выглядела такой взволнованной, когда читала ее.

– Это ничего… просто голова разболелась. Душно тут.

Андрей встревожился еще больше. В комнате было свежо и прохладно, никакой духотой тут и не пахло. А между тем Катя сидела бледная, с каплями пота, и выглядела так, словно действительно вот-вот потеряет сознание от духоты. И к тому же она лгала ему! Он готов был поклясться в этом.

Священник собирался расспросить Катю, но тут пришли звать к столу, который был накрыт в столовой по случаю возвращения поисковой группы из леса. Так как люди ушли еще на заре, а вернулись лишь ближе к полудню, то трапеза представляла собой некий симбиоз завтрака с обедом. Были поданы и каша, и суп, и жаркое, и компот. Закусок насчитывалось полтора десятка видов. Были тут и сугубо вегетарианские блюда, и рыбное заливное, и салаты. Только копченого мяса было пять видов. И хлеб – чудесный, ноздреватый, пахнущий живым зерном, полем и солнцем.

Все с аппетитом взялись за еду, одна лишь Катя, хотя и положила себе на тарелку несколько кусочков, но так и не притронулась ни к одному из них. Помня, что девушка всегда отличалась отменным аппетитом, Андрей встревожился еще больше. С Катей явно происходило что-то неладное, но что именно, он понять не мог. Может быть, она и впрямь заболела? Тогда это бы все объясняло. Но Андрею чудилось, что такое объяснение странного поведения Кати было бы слишком простым, чтобы быть правдой.