Вместе с найденными при обыске бандитов деньгами, находящимися на обезличенных банковских чипах, общая сумма трофеев составила шестьдесят пять миллионов с мелочью. А после вычета ранее украденной и подлежащей безвозмездному возврату суммы в двадцать четыре миллиона ста одиннадцати тысяч и выплаты девочкам стотысячной компенсации, мы её разделили на три части, таким образом, семеро моих бойцов разделили между собой тринадцать миллионов пятьсот тысяч кредитов. Половина оставшейся суммы принадлежала лично мне, при этом в зачет нашей Четвёртой ассоциации было отнесено всё оборудование, техника и вооружение. Её сумма намного превышала декларируемую треть общей стоимости, но для меня это неважно, при нужде не нарушая устава, недоплаченную себе сумму могу изъять из поступающих взносов охотников в любое время.

Очередной стук деревянного молотка судьи прогнал мои мимолётные воспоминания, начались прения сторон.

Перед началом заседания суда я предупредил всех бандитов, что отныне оружие в руках им держать в любом случае не придется. Публично раскаявшиеся в своих преступлениях будут подвергнуты легкой психокоррекции сознания, зато будут жить в нормальных домах с приличными бытовыми условиями вместе с семьями и детьми, работая на обычном производстве. При этом, правда, в течение двадцати лет кроме положенной десятины налога, ещё двадцать пять процентов будут возвращать хозяину в порядке понесенных им затрат на организацию рабочего места и жилья. Рассказал даже где, у кого и в каких домах будут жить, и в каких условиях работать. Ну, а тех, кто собрался возникать и бунтовать, пообещал раскрутить на всю катушку, начиная от углублённой психокоррекции и рабского труда до конца жизни, или вплоть до расстрела.

— Хочу, чтобы вы запомнили, нет силы, способной вас освободить, а Удав своё слово держит крепко.

К сожалению, мне их некуда было взять, зато примчался Артур Хаер, и осмотрев «товар» лицом возжаждал их забрать себе, выплатив нашей ассоциации законные сто тысяч компенсации за каждого.

Таким образом, выступив перед присутствующими и рассказав, какие обвиняемые есть нехорошие бандиты и чего они натворили, но с учётом их искреннего раскаяния попросил суд не назначать исключительную меру наказания — расстрел, а присудить легкую психокоррекцию сознания.

— Обвинение считает, что для общества они еще не потеряны, — так закончил своё выступление.

Адвокат, естественно, после заявления Бенетти уже не мог говорить о полной невиновности его подзащитных, тем более, что они перед лицом судьи, присяжных заседателей и присутствующих людей искренне раскаялись. Зато он долго рассказывал, какие его подзащитные белые и пушистые агнцы, попросив суд о ещё большем снисхождении заблудшим овцам, приговорив их к ста пятидесяти тысячам штрафа каждого, после чего освободить из-под стражи.

После того, как молоток судьи заглушил выкрики присутствующих на суде кровожадных охотников: «Смерть им!» и «Расстрелять их!», служители Фемиды удалились под крышу фабрики на совещание, где посетили комнату отдыха смены дежурных операторов и испробовали продукцию нашего производства. Затем попили кофе, при этом давно решенный вопрос даже не обсуждали.