— Мой фюрер! Я все скажу, только уберите от меня эту русскую свинью!
Нервы стойкого разведчика не выдержали. Он достал кастет и принялся избивать отца немецкой пропаганды и агитации с такой силой, что его крики были услышаны Мюллером и Гитлером, которые быстро вернулись в камеру.
— Господин Исаев, прекратите! — заорал запыхавшийся Гитлер. — Я вам предоставил его не для мордобития.
— Но мой фюрер?..
— Молчать!
Геббельс со слезами на глазах подполз к фюреру и голосом забитого козленка заблеял:
— Мой фюрер, я во всем сознаюсь! Я все, все скажу! В операции «Шнапс» участвовал бригаденфюрер Шелленберг и некто пастор Шлаг. Клянусь родной Украиной — это правда!
— Клево! — обрадовался Штирлиц.
Гитлер заморгал глазками, поднял несчастного Геббельса с заплеванного пола, поцеловал его в щечку и тихо сказал:
— Вы всегда были преданы мне, мой друг. Я прощаю вас, — и, подумав, добавил: — Но только за операцию «Шнапс»! За ваши любовные похождения с Евочкой, вы еще ответите мне и всей Германии!
ГЛАВА 7. ВАЖНОЕ СОВЕЩАНИЕ
В бункере Гитлера после очередного прорыва канализации проходило важное совещание. Обсуждалось два вопроса: о безалаберном отношении к своим обязанностям сантехников рейхсканцелярии и алкогольном заговоре против фюрера и нации. На совещании присутствовали: штандартенфюрер CC фон Штирлиц, группенфюрер CC Мюллер, генерал Канарис, переодетые в немецкую форму русские, английские и американские разведчики, Гитлер, Гиммлер, Борман, стенографистки, другие официальные и случайно зашедшие лица. Кроме этого, на совещание были приглашены: пастор Шлаг, Шелленберг, Ева Браун, Марта Зюгерс, провинившиеся сантехники.
Гитлер был в бешенстве. Три стенографистки не успевали записывать его пространственную речь:
— В то время, когда Германия переживает тяжелые дни, а в моем бункере чуть ли не каждый день рвет канализацию, среди нас отыскиваются алкоголики, отказывающиеся думать о трезвых мыслях, рождающихся в умной голове великого фюрера для спасения бункера и нации… В то время, когда я всего себя отдаю народу, находятся двурушники в виде небезызвестного доктора Геббельса, пытавшегося переправить в Россию партию шнапса за рубли. Мало этого, нашлись дегенераты, готовые помочь этому грязному делу. Валютчики и спекулянты! Разгильдяи и бездельники! У меня больше нет слов для названия такого рода предателей! Но благодаря пытке носками и штандартенфюреру CC полковнику Исае… то есть, я хотел сказать, Штирлицу, заговор был раскрыт! Доктор Геббельс, как вы могли, батенька, дойти до такого? Что вы думали в тот момент когда вашими поступками руководила рука Москвы? И это после нашей многолетней дружбы!
— Мой фюрер, — рыдал Геббельс, — этого больше никогда не повторится!
— А вы, грязные свиньи, — продолжал Адольф Гитлер, подходя к Шелленбергу и пастору Шлагу. — Как вы могли предать родного фюрера, до какой же это степени надо докатиться, чтобы стать такими дегенератами как вы? Вы, подлые твари, стали прислужниками поганых вражеских разведок…
В углу, где стояли переодетые разведчики, послышался ропот возмущения и недовольства, даже Штирлиц нахмурил брови, но сдержал себя и не полез за кастетом.