Свет, наконец, потух, и дверь кабины отворилась, и с грохотом захлопнулась, возвращенная на место ураганным ветром. Несколько мгновений спустя Гейл уже колотила в дверцу моего скромного обиталища. Я выдержал приличествующую паузу. Дабы не подумала, будто покорный слуга лишь этого со скрежетом зубовным и дожидался...
Старательно произведя громкий зевающий звук, я с избыточным шумом добрался до двери, поднял ее: петли располагались наверху.
- Держи! - заорала Гейл, кидая мне в руки целую охапку постельных принадлежностей. Перебросив скомканный ворох через плечо, я втянул в машину самое пришелицу.
- Голову-то пригни! Здесь не вестибюль "Paso del Norte". Что стряслось?
- Да там ведь окоченеть впору! - проныла женщина, пробираясь по фургону бок о бок со мною. - И страшно, брр-р-р!
- Предлагались шерстяные носки. Также предлагалось напялить меховой жакет.
- Попробуй, протиснись в мешок, если жакет надела! И попробуй побеседовать с меховым жакетом, если делается жутко в темноте!
Я захлопнул и замкнул дверь, преградив доступ ветру и снегу. Зажег переносной электрический фонарь. Потянул змейку спального мешка, распахнул последний, словно обычное одеяло, набросил на плечи Гейл. Женщину трясло неподдельно. Я принялся отыскивать початую бутыль текилы и пару чашек.
- Мы здесь пропадем! - трагически простонала Гейл, принимая выпивку и осушая вместилище оной одним глотком: - Нам уже не выбраться из этой поганой дыры живыми!
Я засмеялся.
- Побереги дыхание. Из поганой-то дыры как раз и выберемся в добром здравии. Чего не могу сказать о роскошных придорожных мотелях: оттуда нас, по всей видимости, вынесли бы наутро ногами вперед.
- Ноги! - сказала Гейл. - Я себе ноги отморозила! Я произвел короткое исследование и многозначительно закивал:
- О, дело плохо! Гангрена разовьется ровно через полминуты, не позже!
Дабы не изгадить блужданием в снегах свои дивные туфли, Гейл прошлепала по сугробам едва ли не босиком, ибо нейлоновые чулки обувью назвать невозможно.
- Снимай эту мокрую пакость! - распорядился я. Гейл начала было сбрасывать спальный мешок, в который куталась изо всех сил, но тот же час опять затряслась и начала заворачиваться еще плотнее, чем прежде. Верю, ее и впрямь колотило. Не хотел бы я шляться по снегу в чулках, сотканных из паутины.
- С-сним-ми с-сам-м!
Я поднял взгляд. У Гейл достало воспитанности порозоветь. Что выглядело слащаво. Или попросту приторно. До этой самой минуты я еще сомневался - отчасти сомневался - в истинной цели ночного визита. На если партнер - точнее, партнерша - предлагает гамбит, общеизвестный как "помоги-мне-пожалуйста-снять-чулки", следующие десять ходов можно играть по учебнику, и даже не глядя на доску. Взрослая женщина, запертая штормовой ночью в тесном пикапе, наедине со взрослым мужчиной, не изрекает подобной просьбы, не намереваясь немедленно и основательно заняться совокуплениями.
- Разумеется, - ответствовал я. - К вашим услугам, сударыня.
Преклонив колени подле замерзающей бедняги, я расположил фонарь поближе, обеспечил себе достаточное освещение. Приготовил страдалицу к операции. Начал совлекать чулки. Некоторое время спустя Гейл развеселилась: