– Может, договоримся? – Олег изобразил на лице гримасу, которую всегда делала Верка, когда ее останавливали гаишники.

– О чем? – усмехнулся Эль Гарро. – Мне от тебя нужен Портал. Тебе – еда и выпивка. Какие тут еще могут быть договоры?

– Вообще-то я хочу домой, – сказал Олег. – Мне тут порядком надоело.

– Тем более! – повысил голос Эль Гарро. – Делай Портал – и… и скоро ты будешь дома, амиго. Другого пути нет.

В этот момент где-то в глубине удивительно дома раздался тихий, но настойчивый звон колокольчика. Эль Гарро изменился в лице, словно вспомнил о чем-то чрезвычайно важном, не хватало только театрального жеста с хлопаньем себя по лбу.

– Что это? – спросил Сотников.

– Сиди здесь, – сухо произнес капитан, поднялся и вышел.

Олег нахохлился в кресле, как воробей, и прислушался. До его ушей долетел низкий невнятный голос Эль Гарро и чей-то еще, явно женский, высокий и звонкий. Слова капитана разобрать было сложно, а вот то, что говорила его визави, Сотников сумел разобрать, хотя и не до конца:

– …очередной приблудыш… мне надоело… скучно… к маме… да, прямо сейчас!.. делайте тут, что хотите…

Затем голоса стали глуше, словно говорившие перешли в другое помещение. Вскоре послышался звон металла, что-то разбилось, а потом Эль Гарро очень громко воскликнул:

– Ну хорошо, хорошо, чикитина!

И снова наступила тишина. Олегу надоело сидеть без движений, и он принялся осматриваться. Большое помещение, вырубленное, судя по всему, прямо в толще утеса, имело сводчатый потолок и три узких окна, за которыми теперь колыхался туман.

Стеклянные колбы, укрепленные на каменных стенах, то и дело вспыхивали и гасли. Подойдя к одной из них, Олег увидел, что внутри находится металлический стержень, по которому время от времени с легким треском пробегают голубые электрические разряды.

Протянув руку, он коснулся зеленоватой стенки колбы и тут же отдернул руку, получив весьма ощутимый удар током.

– Это искровой светильник. К нему лучше не прикасаться, – раздался у него за спиной женский голос. Олег быстро обернулся и увидел наверху лестницы, в дверном проеме, девушку.

Светильники вспыхнули. Где-то ударил гонг. Сотников открыл рот, чтобы что-то сказать, – и не смог, пораженный фантастической красотой незнакомки.

Высокая, стройная, она была одета, нет, неправильное слово, – облачена в темно-зеленое длинное платье с кружевной оторочкой по рукавам и вороту, поверх которого как влитой сидел кожаный жакет с золотыми пуговками. У девушки была точеная шея, темные волосы, струящиеся по лицу греческой богини, – и огромные синие глаза в обрамлении густых ресниц.

Олег вдруг словно бы взглянул на себя со стороны – всклокоченный, опухший, с помятым лицом человек, обряженный в хламиду из некрашеной холстины. Клоун, бомж, недотепа. Лох.

Стыд и позор.

Девушка улыбнулась чуть снисходительно и в то же время без презрения, легко повернулась и ушла. Олег некоторое время смотрел на закрывшуюся дверь, потом очнулся – и не понял, что с ним происходит. Перед глазами стояло лицо девушки – синие глаза, полуулыбка, абрис скул, черный локон на виске. Где-то внутри, там, где, видимо, и находится никем никогда не виденная душа, сладко заныло.