– Отходим! – кричит кто-то. Нас подхватывают под руки, тащат, как мешки с картошкой, волоком. Через несколько мгновений мы уже во дворе. Тут царит хаос – горят факелы, повсюду заспанные люди с оружием. В здании тюрьмы раздается еще один взрыв, железная крыша вспучивается горбом, через дыры видны языки пламени, валит белесый дым.

– Боровиков, заходите справа! – кричит Свеча, размахивая автоматом. Командир базы в одних штанах, на его руке я вижу татуировку – летучая мышь держит в лапах АКМ, сзади парашют, внизу буквы «ОБрСпН» и какие-то цифры. Кажется, это означает, что он служил в отдельной бригаде специального назначения.

Как происходил дальнейший бой, для нас осталось, что называется, за кадром – по приказу Свечи нас заперли в медицинском изоляторе. Условия здесь не сильно отличались от тюремных: голые стены, железная дверь, решетки на окнах, разве что вместо жестких нар обычные кровати с панцирными сетками. Завалившись на них, мы некоторое время вслушиваемся в звуки стрельбы. Постепенно все стихает.

– Отбились? – интересуюсь я у Костыля.

– Похоже, – кивает он, переворачивается на бок, скрипя сеткой. – Хотел бы я знать, кто отправил по наши души инсектоидов.

– А что это за твари? Я слыхал, что вроде как есть где-то мир разумных насекомых, но думал, это такая же легенда, как Умножитель…

Костыль зыркает на меня зло и недовольно.

– Легенда… – цедит он. – Эта легенда полчаса назад чуть не прикончила нас.

– Да расскажи ты толком! – Я сажусь на кровати, требовательно смотрю на него.

– Не хрен тут рассказывать. Инсектоиды сами не могут проникнуть в Центрум, но есть проводник, который умеет открывать Порталы в их мир. Хозяин Муравьев. Он приводит оттуда самар – так называется штурмовая группа этих существ, и заставляет служить себе.

– Как заставляет?

– Это тайна. Я так думаю – он использует какие-то вещества, типа наркотиков. Деньги и драгоценности инсектоидам без надобности. Вот и все. А теперь давай спать – вроде спасли нас погранцы-благодетели.

– Успеем спать, – не соглашаюсь я с Костылем. – Нас чуть не убили, а ты – спать!

– Ладно, слушай. Самар – поисково-штурмовая группа инсектоидов, – скучным голосом объясняет Костыль, – обычно состоит из пяти-семи особей. Тлинкл-разведчик, два-три ворфа, это особи-уничтожители, одного ты видел, пара бауэров, что-то вроде маленьких живых танков, и капестанг, командир группы. На самом деле полноценным мыслящим существом является только он, все остальные – это его оружие.

– И что, их так сложно остановить? Инсектоиды – это же значит насекомые? Ну, хитин там, жвалы, педипальпы всякие…

– Инсектоидами их прозвали за внешнее сходство с насекомыми, – поясняет Костыль. – На самом деле это совершенно иная форма жизни, они вообще не белковые существа.

– В смысле? А какие?

– Ты что, биолог? Разбираешься в сортах небелковых форм жизни? Какая, на хрен, разница, что у них внутри? Живой остался – и радуйся…

Я пожимаю плечами. Костыль еще явно не отошел после всей этой ночной заварушки.

В замке гремит ключ, открывается дверь. Заходит мрачный пограничник, ставит на пол у двери медный кувшин с водой.