– Мы были потрясены, услышав о его смерти, – сказала Сприсслер.

– Не вы одни, – ответила Мейс.

Она задала еще несколько вопросов, не узнала больше ничего полезного и направилась обратно на станцию. Хорошо наконец-то понять, что связывало Мелдона и Толливер, но, на взгляд Мейс, это никак не продвигало расследование. Она присела в зале ожидания. Похоже, они вернулись на круги своя, а время на исходе…

Рой уже два года не заходил в С-10 – зал судебных заседаний, где возбуждались обвинения перед Высшим судом округа Колумбия, в котором Капитана должны были судить за убийство. Зал был переполнен, поскольку в С-10 проходили слушания всех обвинений, от довольно мелких до самых серьезных преступлений. Ответчики, которых не содержали под стражей, сидели со своими адвокатами в зале и ждали, когда назовут их дело. Ответчиков, уже сидевших в тюрьме, держали в соседней комнате до того момента, когда наступит их очередь предстать перед судьей.

Рой уселся на одну из скамей. Оглядевшись, заметил, что многие ответчики болтают друг с другом. С-10 – хорошее место для криминальных встреч, подумал он. Когда Кингман был общественным защитником, он не раз оттаскивал своего парня от его кореша, поскольку те прямо перед судьей сговаривались об очередном преступлении.

Рой подозревал, что его слушание будет названо первым, по одной понятной причине. И эта причина вошла без минуты в десять, за шестьдесят секунд до звонка, возвещающего о начале действа. Мона Данфорт оделась для битвы в темно-синий костюм «Шанель», дополненный платком в кармашке, трехдюймовыми каблуками и поджатыми губами. Ее золотистые локоны сочились запахом лака для волос, как порезанный палец – кровью.

Через минуту вошел судья, все встали, а судебный пристав объявил дело. Двое полицейских вывели Капитана из задней двери. Он присоединился к Рою за столом защиты; Мона уже стояла наготове у стола обвинения. Судья улыбнулся Моне и, сдвинув очки на кончик носа, стал читать документы. На этом этапе от сторон не требовалось предъявлять доказательства, все происходящее было исключительно формальным. И эта формальность играла на руку Моне.

– Мисс Данфорт, – сказал судья, – я давно не видел вас в С-десять.

– Приятно вернуться сюда, Ваша честь.

Судья пробежал взглядом несколько страниц, потом уставился на Роя:

– Заявление?

– Невиновен, Ваша честь, – сказал Кингман, пока Капитан праздно разглядывал зал.

– Принято к сведению. Мисс Данфорт?

– Народ просит применить тринадцать двадцать пять-А. У ответчика нет ни работы, ни дома, ни местных семейных связей. Мы считаем, он может скрыться от правосудия, что, в сочетании с серьезностью обвинения, оправдывает лишение его свободы.

– Возражения защиты? – спросил судья, глядя на Роя.

– Нет, Ваша честь.

– Насколько я понял, у нас возможен конфликт с защитником?

– Он уже разрешен, Ваша честь, – быстро сказала Мона.

Судья перевел взгляд на Роя.

– Это верно?

Тот глянул на Мону, потом ответил:

– Верно.

– Мистер Кингман, документы свидетельствуют, что ваш клиент бездомный и, предположительно, не в состоянии нанять адвоката. Однако вы не являетесь общественным защитником.