Боровикова ушла, сообщив напоследок, что аровско-азерские блатные интернационалисты обычно кучкуются в общаге после восьми вечера. Она пообещала нам, что завтра вечером, вместе с воспитателями и комендантами, она будет на месте. После ее ухода мой напарник принялся вводить меня в суть проблемы.

- Эти чурбаны уже достали! – горячился мой русско-татарский друг, – Все беды в «комплексе» от них. Эти твари не только водкой по ночам торгуют, они там еще маковой соломкой барыжат. То, что эти ишаки нагло к девкам пристают, об этом я уже и не говорю, – кипятился мой самый доверенный товарищ по РОВД.

- А, чего это мы с тобой их так распустили? Почему эти басмачи все еще не на лесосеке? – искренне изумился я, на самом деле, не понимая абсурда происходящего.

- Ну ты даешь! Ты и этого не помнишь? – уныло и, с каким-то сочувствием посмотрел на меня напарник.

- Ты, Вова, в моей ране своим ржавым гвоздем не ковыряйся, ты излагай все, как есть и со всеми досадными подробностями! Итак, в чем подвох?

- У одного из этих хачей, у Вазгена Дегояна его родной дядя в городской прокуратуре работает. Гагик Радикович Ягутян. Он там начальник отдела и как раз за органами внутренних дел надзирает. На нас с тобой в прошлом году чуть дело не возбудил за рейд по «комплексу». В аккурат под Новый год, сука! Мы тогда с тобой всю эту шоблу по «мелкому» оформили и в камеру закрыли. А потом два месяца в прокуратуру, как на работу по повесткам ходили.

- Это чего он так закусился? Мы же с тобой закон никогда не нарушаем. А, если и нарушаем, то всегда по закону! Что-то не так по бумажкам оформили? – опять удивился я.

- Оформили все, как надо. И протоколы, и объяснения свидетелей, и рапорта на применение физической силы и на связывание. Просто ты его племяннику тогда челюсть сломал. Вот прокурорский ара и озверел. Посадить тебя пообещался и меня заодно с тобой. Все абреки на нас обоих заявы написали и в судмедэкспертизу сходили, побои сняли. Мы им в тот раз и правда, хорошо ввалили. Они девку к себе в комнату затащили, та едва от них вырвалась. А Вазген потом еще про твою маму нехорошо сказал, вот ты и расстроился.

- А как нам спрыгнуть удалось? Руководство заступилось? – недоверчиво поинтересовался я у подельника по преступному проявлению национализма к братьям низшим, вслух предположив самое невероятное.

По своему прошлому многострадальному ментовскому опыту я очень хорошо помнил, что милицейское руководство в таких случаях моментально прячется под корягу. И в самом лучшем случае, оно просто не помогает прокуратуре грызть попавших в ее челюсти ментов. С которых вот только что само же и требовало беспощадной борьбы с преступностью, показателей, и результатов.

- На хер мы не сдались нашему руководству! – зло сплюнул Вова, – Слоник тогда сразу нам с тобой предложил рапорта задним числом написать. Об увольнении. Хорошо, что Локтионов нас не бросил, помог. Консультировал, как и что говорить. И что делать. Связи свои подключал. Короче, если б не Михалыч, уехали бы мы с тобой, Серега, на тринадцатую зону в Тагил!