Глаза Посана сверкали.

— Нет! Это не все! Что еще у тебя есть? Булавка для галстука. Сними ее тоже.

Кристофер неохотно отцепил великолепную серебряную булавку, которую ему подарила тетя Алиса на Рождество. А глаза Посана все сверкали.

— А-а, еще эта глупая штуковина на зубах. Снимай. Положи ее на стол. На кой дьявол она тебе?!

— Чтобы зубы росли прямо, — раздраженно ответил Кристофер.

Конечно, он ненавидел скобу, но еще больше он ненавидел, когда про нее спрашивали!

— Что плохого в кривых зубах?

Доктор обнажил свои собственные зубы, и Кристофер чуть не упал. Почерневшие зубы док тора торчали кто куда и напоминали разломанный коровами забор. Пока Кристофер разглядывал такое диво, доктор продолжил:

— Теперь попробуй поднять зеркало снова! Кристофер, сжав зубы, которые показались ему достаточно ровными и очень гладкими без скобы, опять повернулся к зеркалу. Еще раз посмотрел на него, произнес слова и взмахнул руками. Как только руки оказались в воздухе, что-то произошло.

Все в комнате полетело вверх — кроме Кристофера, зеркала, булавки, скобы и денег. Стол взмыл вверх, вещи с него соскользнули на пол, но упали на ковер, который тоже плавно поднялся в воздух. Кристофер стоял и наблюдал, как все парит вокруг него: часы, несколько столов, стулья, картины, тряпки, вазы… и сам доктор Посан! Вместе со своим креслом он величественно висел под потолком, как воздушный шарик… Потолок выгнулся, люстра раскачивалась в разные стороны, сверху доносился треск, крики и громкий скрежет. Кристофер почувствовал, как с дома слетела крыша и устремилась в небо, словно пробка от шампанского! Это было упоительно!

— Хватит! Перестань! — зарычал Посан. Кристофер виновато опустил руки. В тот же миг вещи градом посыпались вниз. Кресло доктора рухнуло в центр хаоса и тут же было усеяно осколками люстры; сам же доктор плавно спустился вниз, явно заколдовав свое падение.

С грохотом вернулась на место крыша. Кристофер слышал, как сыпалась черепица и трещали трубы. Нижние этажи решили, судя по всему, вообще провалиться сквозь землю. Стены комнаты выгнулись, с них хлопьями летела штукатурка; окна поразбивались.

Минут через пять грохот прекратился, только пыль медленно кружилась над обломками. Доктор Посан сидел посреди погрома и смотрел на Кристофера, который едва сдерживал смех.

Вдруг рядом с доктором появилась маленькая седая старушка, одетая в белую ночную рубашку и кружевной чепец. Она выдавила ледяную улыбку и сказала:

— Так это вы, дитя! Мэри-Элен в истерике. Никогда больше так не делайте, или мне придется вас наказать, а я умею наказывать, уж поверьте.

— Моя матушка, — произнес Посан. — Вообще-то, она прикована болезнью к постели, но, как видишь, очень хорошо передвигается.

И снова уставился на Кристофера, который давился от смеха.

— Серебро, — сказал наконец доктор.

— Серебро? — переспросил Кристофер.

— Да, серебро. Это то, что тебе мешало, Чант.

И не спрашивай почему. По крайней мере, сейчас. Может, мы вообще никогда этого не узнаем. Если ты хочешь заниматься магией, тебе придется никогда не пользоваться никакими деньгами, кроме соверенов и медяшек, выбросить эту булавку и дурацкие скобы.