— Хорошо, — сказал Кристофер. В первый раз он испытал благодарность к Габриэлю за то, что тот надежно спрятал его девятую жизнь в замке. — Как видишь, у меня осталось две жизни. Возьми одну из них. — Кристофер старался ясно формулировать все условия, потому что Драйт наверняка опять попробует сжульничать. — Если ты возьмешь больше, я умру. Тогда мой мир будет вправе наказать твой. Как только жизнь окажется у тебя в руках, условия будут выполнены и ты позволишь нам четверым уйти через Ворота назад в Двенадцатый А.

— Согласен, — ответил Драйт.

Лицо его по-прежнему ничего не выражало, но внутри — Кристофер ясно ощущал — он ликовал и поздравлял себя. Он горделиво подошел к Кристоферу, а тот собрался с духом и понадеялся, что будет не очень больно. На самом деле он почти ничего и не почувствовал. Через минуту Драйт отошел, в руке у него была зажата прозрачная фигурка в тигровой шкуре, а с маленькой прозрачной головки свисала золотая ленточка. Кристофер сосредоточился и всеми силами призвал пламя на эту фигурку. Единственное, к чему Драйт не привык, был огонь. Значит, толь ко огонь мог побороть его многовековой опыт. Богиня пришла к такому же выводу. Когда Кристофер бросил на нее взгляд, она стояла с вытянутыми руками и призывала огонь.

Седьмая жизнь почти сразу исчезла в языках пламени. Драйт схватил ее за мерцающие плечи и стал тушить, но Кристофер оказался прав. Магический огонь был слабым местом Драйта. Все попытки сбить пламя ни к чему не привели. В конце концов Драйту пришлось отступить, иначе обе его руки сгорели бы. Но было поздно — его львиная шкура запылала. Кристофер глянул последний раз, как Драйт борется с огнем, кашляя от дыма. Потом владыка рухнул на дымящийся дерн и стал кататься по нему, пытаясь сбить пламя. Зрелище было ужаснее, чем пожар, устроенный драконом.

Такрой схватил Кристофера, бросил его себе на плечо, словно заправский пожарный, и побежал к Воротам. Каждый шаг друга болью отзывался во всем теле, глаза слезились, но все равно Кристофер разглядел позади Богиню, которая схватила Габриэля за руку своими тремя — если не четырьмя — руками и потащила к Воротам. Добежали они одновременно и все вместе нырнули в темноту. Последнее, что успел сделать Кристофер, — это отменить заклинание, призвавшее огонь, и захлопнуть за собой Ворота.

Боль прекратилась, как только затворились Ворота. Такрой осторожно опустил Кристофера на пол, оглядел, проверяя, все ли с ним в порядке, и устремился к мисс Розали.

— Ух ты, смотри! — сказала Богиня, указывая на Габриэля.

Но Такрой не обернулся, он был слишком счастлив встрече с Розали. А Кристофер, сидя на полу, не мог отвести глаз от происходящего. Магия Драйта перестала действовать, и Габриэль начал расти. Сначала превратился в молодого щеголя с проницательным взглядом, потом — в мужчину средних лет в темном костюме. Затем он побледнел и очень погрустнел, будто все его надежды рухнули. В следующий миг мужчина превратился в бодрого седоватого джентльмена, который вскоре посуровел и состарился.