«Вы не старая и не беспомощная, миссис Арнетт. Хотите познакомиться с моей мамой? Я приведу ее как-нибудь».
«Вот и хорошо. Мы выпьем джина с тоником, и я приготовлю пирожные с заварным кремом».
«Она в коробке», – сказал он.
«Как странно ты говоришь».
«Она умерла, но я сохранил ее в коробке».
«Ты имеешь в виду прах?»
«Да, мэм, и с ним я не расстанусь никогда».
«Как мило. А вот мой прах хранить никто не будет. Знаешь, какое у меня есть желание?»
«Нет, мэм».
«Разбросай его там, по ту сторону этого чертова забора. – Она рассмеялась, коротко и зло. – Пусть доктор Полссон набьет им свою трубку и выкурит! Пусть курит, а я буду удобрять его лужайку».
«О нет, мэм. Это было бы неуважением к вам».
«Сделай – и не пожалеешь. Сходи в гостиную и принеси мою сумочку».
Она выписала чек на пятьсот долларов, аванс за будущую услугу. Обналичив чек, Эдгар Аллан купил розу и пришел к миссис Арнетт. Он был мил с ней и все время вытирал руки платком.
«Почему ты вытираешь руки, Эдгар Аллан? Надо снять упаковку и поставить этот прелестный цветок в вазу. Зачем ты кладешь розу в ящик?»
«Чтобы вы сохранили ее навсегда, – ответил он. – А теперь перевернитесь на минутку, пожалуйста». «Что?»
«Так надо. Вы все поймете».
Он помог ей повернуться – она почти ничего не весила, – а потом сел ей на спину и засунул в рот платок, чтобы она не шумела.
«Вы слишком много говорите, а сейчас на разговоры нет времени. Нельзя так много говорить», – повторял он, удерживая ее руки на кровати, но она еще пыталась сопротивляться и мотала головой. Потом, когда миссис Арнетт затихла, он отпустил ее руки и вынул изо рта платок. Он сидел, чтобы убедиться, что она не шевелится и не дышит, и разговаривал с ней, как разговаривал потом с девочкой, дочкой доктора, симпатичной девочкой, отец которой устраивал в доме такое, чего Эдгар Аллан никогда не видел.
Он вздрагивает и хватает ртом воздух – что-то скребет по стеклу. Его бьет сухой кашель. Широкое черное лицо улыбается через стекло. Человек скребет по окну кольцом и показывает большой пакет «эм-энд-эмс».
– Пять долларов, – громко говорит он. – Для моей церкви.
Поуг поворачивает ключ зажигания и выезжает со стоянки.
Глава 52
Офис доктора Филпотта расположен в симпатичном доме из белого кирпича на Мейн-стрит. Доктор Филпотт, врач общей практики, был мил и любезен, когда Скарпетта позвонила ему поздно вечером и сказала, что хотела бы поговорить с ним об Эдгаре Аллане Поуге.
– Вы же знаете, я не имею права обсуждать своих пациентов. – Такой была его первая реакция.
– В таком случае к вам придут с ордером. Этот вариант для вас предпочтительнее?
– Вообще-то нет.
– Доктор, мне необходимо с вами поговорить. Я могла бы прийти к вам утром? Встречи с полицией вам все равно не избежать.
Меньше всего доктору Филпотту хотелось бы видеть полицейских у себя на работе. Машины с сиренами у офиса, люди в форме в приемной, испуганные пациенты…
Секретарша впускает Скарпетту через служебную дверь в кухню, где ее уже ждет седой мужчина приятной наружности.
– Мне довелось слушать ваши выступления, – сообщает доктор Филпотт, разливая по чашечкам кофе. – Одно в Ричмондской медицинской академии, а другое в клубе «Содружество». Вы меня, конечно, не помните. Вам как?