— Вы неплохо освоили русский язык, Линда, — похвалил Павел. — Наверное, неспроста?
— У меня способности к языкам, — смутилась женщина. — Окончила лингвистическое отделение университета Лейпцига… Знаю русский, польский, английский, немного французский… Я работала в библиотеке при соборе Иоанна Крестителя, потом пришли люди из городской администрации, мобилизовали меня работать переводчицей в пересыльных пунктах и фильтрационных зонах… Но я не имела с этими структурами ничего общего, — быстро добавила она, — я всего лишь переводчица…
«Можно представить, сколько мути у нее в голове и какой должна быть выдержка», — подумал Павел.
Он подхватил чемоданы, отнес в дом, поставил на площадке первого этажа. Что-то благодарно щебетала пожилая Магда, прижимала руки к сердцу. Он не стал заходить в квартиру, лишь мысленно прикинул — жилплощади в этих домах наверняка приличные. Двоим действительно многовато. Если такая здоровая парадная…
— Хотите, мы с мамой вас чаем напоим? — предложила Линда.
— Спасибо, Линда, некогда, — отклонил предложение Верест. — Надо идти.
— Осторожнее идите вдоль дома, — предупредила она. — От него куски отваливаются и прохожим на головы падают. Позавчера на соседа из второго подъезда часть стены свалилась — в больницу увезли. Человек пожилой, скончался, кирпич голову проломил… Спасибо вам огромное, — в третий раз повторила Линда и вздохнула: — Только все равно этим ничего не исправить. Не сегодня, так завтра придут, в итоге все равно нас выселят. От отца осталась хорошая квартира, разве они откажутся от такого лакомого куска в уцелевшем доме? — В голубых глазах заблестели слезы. — Наверное, нашей нации еще долго придется отдуваться за преступления нацистов…
— Не волнуйтесь, они не посмеют, — заверил Павел. — В крайнем случае идите в комендатуру, попросите найти капитана контрразведки Вереста. Мы решим вашу проблему…
Он сам не верил своим словам. Кто он такой, в конце концов? Ему что, больше всех надо? Весь несчастный мир собрался осчастливить?
Павел поспешил попрощаться и запрыгал по монументальным ступеням…
Глава четвертая
В центре города оставалось немало уцелевших зданий. Он свернул с улицы, вернулся переулком на Альтенштрассе. «Преемственность поколений» явно прослеживалась — гарнизонная комендатура располагалась в здании, где некогда был штаб немецкого гарнизона, а Смерш — в крыле, ранее облюбованном абвером и гестапо. Пехотинцев во дворе был явный переизбыток. Крупнокалиберный пулемет за мешками с песком, грузовой и легковой транспорт на стоянке. Часовой на входе долго всматривался в протянутый документ, недоверчиво сверял фотографию с оригиналом.
— Не устраивает? Амбулаторную карту принести? — не выдержав, усмехнулся Павел.
— Проходите, товарищ капитан, — вернул удостоверение боец. — Отдел контрразведки на втором этаже, в конце коридора.
Наследие мрачных времен еще не извели: вычурные готические барельефы, характерные следы на стенах в местах оторванной свастики. В здании были высокие потолки, широкие коридоры, массивные дубовые двери. Из кабинета начальника отдела вылетел смущенный человечек с рулоном бумаги под мышкой, мельком глянул на Павла, заспешил прочь.