– Пудрой замажешь или шарфик повяжешь, не мне тебя учить, – он отдернул свою руку и скривился, наблюдая, как женщина трёт свою шею, где точно остались красные пятна от пальцев мужчины.
– Несносный, – надулась Софи, – и что я такого спросила? Весь театр мне об этом уши прожужжал, да вся столица об этом знает!
– А тебе – то что? Я мало тебе плачу? – Даниэль потянул свой халат за пояс и скинул его небрежным жестом на кровать.
– Да я, собственно не про это, – примирительным тоном произнесла молодая женщина, жадным взглядом поедая в зеркале обнаженного мужчину. А затем она обернулась , не в силах наблюдать его в отражении.
– Тогда зачем? – Гринвич встряхнул брюки и всунул ногу в штанину.
– Просто мы с тобой встречаемся уже полгода, ты мне даришь подарки, цветы. Не скупишься. Но никогда не говорил, что любишь или хочешь на мне жениться.
– Софи, – кривая улыбка просияла на красивом лице, – я женат, ты забыла? И у меня двое детей, если что.
– Да нет, не забыла, конечно, но ведь разводы существуют, Даниэль.
– А разве я обещал на тебе жениться или давал повод так считать?
– Но,.. – женщина глазами указала на разобранную кровать, – ты говорил, что тебе со мной хорошо!
– А я и не отрицаю. Но всё же согласись, свежее яблоко испортится гораздо быстрее, чем сушеное.
– Не пойму, – она нахмурила свой носик. – Ты меня сейчас с яблоком сравнил или сморщенной долькой?
– Не напрягайся, дорогая, – усмехнулся снова Гринвич, – ты свежа, как..как майская роза. Вот только про свадьбу забудь. И про Яру больше даже не упоминай, иначе… – мужская рука снова коснулась нежной шейки и Софи молча кивнула, уже жалея, что завела весь этот разговор.
Спустя тридцать минут Даниэль Гринвич неспешной походкой вышел из двухэтажного каменного дома с мезонином и, постукивая тросточкой, направился в сторону собственного столичного особняка. Погода была хорошей, тротуары были заблаговременно посыпаны песком, а ещё просто чудесно пели птицы, но настроения не было. И все, потому что пустоголовой Софи понадобилось напомнить про Ярославу!
Сколько раз он ругал себя за тот мимолётный порыв отказаться от неё и расстроить свадьбу. Сколько раз он проезжал мимо дома герцога Белтонича в надежде увидеть знакомое лицо хоть мельком, но ничего нового не произошло. Многие в столице давно были уверенны, что в той неразберихе, что царила в военные годы, сгинула и Ярослава и её служанка, с которой говорят они вместе и пропали. Кто знает, что произошло на самом деле. Он даже сам какое-то время пытался её разыскать, заезжал в пять постоялых дворов, в две гостиницы, но конечно никого не нашел. А потом узнал, что граф Алекс, оказавшийся вдруг живым, да ещё герцогом, сам со своими ищейками прочесывает всё и вся по всей стране. Этот старый интриган после возвращения посмел треснуть его, Гринвича по лицу при всех на торжестве, посвященном победе над Аравией! А ещё назвать скотиной и только потому, что он, Даниэль, как честный человек подошел поздороваться и поинтересоваться, не отразится ли на его служебном продвижении по дипломатической линии личная неприязнь! Лучше бы и не спрашивал. А с великими планами родителей пришлось расстаться, ведь мстительный интриган по-прежнему в фаворе у императора, а значит, всё в его власти.