– А он? – это рассказ Марфушеньки, он был таким милым!

– А он, что всю жизнь готов меня на руках носить и я лично увижу, что ни разу не уронит, – шептала она весело.

– А потом? Ты что в ответ?

– А потом он полез целоваться, прижал меня к себе, обнял!

– Как это? Он ведь тебя на руках держал, – представила я эту картиночку и у меня не получилось. –Или ты всё-таки упала?

– Ой, а я и не заметила когда он меня поставил – то, – пробормотала она, – но, а потом уж он по наглой морде схлопотал!

– За что?

– Так шаль распахнулась, и он туда лапу запустил, с ходу! – возмутилась девица, но что-то я засомневалась, что ей это не понравилось. Таким голосом не возмущаются. Правда, сказать подобное Марфе даже шуткой не посмела, вдруг обидится.

– А ты?

– А я едва не сомлела, поначалу. А потом перехватила его за руку и сказала, что не его жена, пусть руки – то не распускает! Иначе огрею, чем попало, не посмотрю, что барыньку мою привёз!

– А он?

– А он руку – то убрал, конечно, но рассмеялся и сказал, что всё будет его, он в этом уверен. И целоваться снова полез. Ну, тут я уж не утерпела и двинула ему в плечо. Велела не приближаться с бесстыжими обжиманьями к честной девушке, тем более ночью.

– Двинула? – ахнула я, представив эту картину.

– Ага. Вот только мне показалось, что он и после этого довольный остался. Залез на печку, глаза сияют, из них брызги, словно масло растительное раскалённое на сковороде. Я быстро попила и всё, сюда прибежала.

– И ничего он больше не сказал в след?

– Добавил, – она шмыгнула носом расстроено, – что нравлюсь ему, очень. И что из-за меня он сюда и ездит.

– А ты?

– А я ничего не сказала, ушла скорее. Вдруг Степан или Олёнка вышли бы!

– Марфуш, – я плечиком тихонько коснулась подруги, – а он тебе – то самой нравится?

– Нравится, – засмеялась девица, – ещё как. А уж целуется – то как! Огонь!

– А без поцелуев, нравится? – заволновалась я.

– А то!

– А ведь он про тебя расспрашивал, когда сюда ехали, – вдруг вспомнилось мне, – значит, ты его уже интересовала!

– Ох, барышня моя, а ведь как боязно – то! – прошептала Марфуша и улеглась. – Ведь не люди! Я знаю, женятся и люди на зверях и наоборот, но ведь боязно – то как! У нас в роду таких не было.

Я подоткнула у неё одеяло, ласково коснулась рукой плеча и отправилась к себе, где посапывая, спала маленькая девочка. Моё личное сокровище. Ксюша.

***

Радомир

Его пара уехала, а Радомир никак не мог отойти от окна. Всё стоял и смотрел, словно от этого Ярослава должна была развернуться и вернуться к нему, в крайнем случае, в ту самую комнату, что она сейчас занимала.

Князь, конечно и сам мог бы сопроводить её в эту растреклятую деревню, да только нельзя с Ярой так. Пойдут сплетни, слухи. Каждый будет рад придумать историю про князя оборотней и леди, а иной ещё и выделится, добавив какую – нибудь изворотливую гадость. А каждой собаке он рот вряд ли прикроет, потому как лает она в своём дворе исключительно в конуре. Месяц назад эта земля и окрестности, естественно вместе с Осинками, отошла ему по очередному договору и теперь он, конечно, мог бы заткнуть рты любому, но ведь нельзя так. Гораздо проще быть осторожнее и не допускать про собственную пару слухов, вот тогда и Ярослава станет к нему гораздо ближе. Зверь заурчал, соглашаясь и вместе с тем желая поскорее выпустить когти, чтобы помчаться вслед своей паре и посмотреть, всё ли в порядке. Но не зря он сегодня на тренировке именно Росляра вытянул в круг. Рос один из лучших воинов, и его смело можно посылать с Ярой, потому что расшибётся, но вернёт девушку обратно. И, конечно, повидает свою девицу, что присмотрел себе в той деревне.