— Спасибо, но мне пора. Жутко устала, и завтра еще много работы.

— Опять работа… — начала Одри.

Мы одновременно обернулись, услышав чьи-то шаги в переулке. Сердце ушло в пятки, когда я увидела за деревом очертания темной фигуры.

— Идем, сегодня ты здесь не ночуешь, — сердито прошептала я, схватив ее за руку.

Мы побежали прочь. Все эти звуки за окном… Одри не показалось. Кто-то действительно за ней следил. Я обернулась — вдруг этот человек и дальше преследует нас? — мрачная улица была пуста. Фигура за деревом тоже исчезла. Может, мне все это привиделось?

На углу Одри замерла и крикнула:

— Я тебя не боюсь!

В этот момент из-за дерева показалась голова. Я сощурила глаза, чтобы разглядеть хоть какие-то черты, но было слишком темно. Через пару секунд голова скрылась.

— Ты видела?

Одри кивнула. В свете луны я заметила, что ее глаза широко раскрыты и полны страха.

— Как думаешь, он случайно тут оказался или специально нас преследовал?

Я беспокойно покачала головой, не желая озвучивать свои мысли. Он преследовал не нас, а Одри.

В день открытия «Жизни и смерти Розалинды Роуз» я так нервничала, что не могла есть — с трудом впихнула в себя чашку кофе и банан. Я не сомневалась в успехе выставки: предпросмотр прошел отлично, в «Вашингтон пост» опубликовали положительную рецензию, а фотографии в инстаграм-профиле музея собрали много лайков и комментариев. И все равно в животе у меня нервно порхали бабочки, яростно отбивая крылышками ритм: не облажайся, не облажайся, не облажайся. Нужно было проявить себя перед Аялой, и не только ради повышения — я хотела доказать и ей, и всем остальным, что я создана для этой работы и отсутствие магистерской степени ничего не значит.

Все утро я провела в выставочном зале и сделала несколько прямых эфиров с посетителями музея.

Когда я услышала, как кто-то пренебрежительно сказал: «Эта жаждущая славы сука заслужила то, что получила», — меня охватила такая ярость, что захотелось подойти и потребовать проявить немного уважения. Но, сделав глубокий вдох, я пришла в себя и предложила посмотреть видео от Ирины Венн, в котором художница рассказывает, как легко обвинять амбициозных женщин в их ранней смерти. Цель выставки как раз и заключалась в том, чтобы изменить подобное мнение.

Поверхностные женоненавистнические комментарии, к счастью, звучали нечасто, большинство посетителей понимали серьезность представленной работы, и на многих сцены произвели очень сильное впечатление. Одна женщина с длинными темными волосами несколько минут рассматривала последний стеклянный ящик с обезображенным тельцем Розалинды. В глазах посетительницы застыл немой ужас, губы были сжаты в тонкую линию, по щеке скатилась слеза. Сцена задела ее за живое.

Я хотела подойти к ней, когда кто-то вдруг коснулся моего плеча. Я успела приметить в зале Брэндона — так называемого главу моего фан-клуба и сына сенатора Поттса, он изредка одаривал меня своей фальшивой улыбкой и пустым взглядом. Подготовив натянутую улыбку — с какой приходится говорить с важными спонсорами, — я обернулась.