— У тебя хотя бы есть Ник. Ты не…

— Перестань себя накручивать. Ты красотка, ты можешь заполучить кого хочешь, включая Коннора. И я тебе это докажу.

— Как?

Глаза Одри заблестели.

— Есть одна идея.

Вопреки голосу разума, у меня появилась надежда. От прикосновения Одри все превращается в золото. Может, и со мной сработает?

Три дня после отправки письма с ПУД прошли в мучениях. Меня трясло от предвкушения, я не мог ни есть, ни пить, ни спать. Даже от компьютера отойти не мог — вдруг упущу ее? На работе пришлось взять больничный. Даже поход в душ, казалось мне, требовал слишком долгой отлучки от моего поста. Питался крекерами-зверушками, запасы которых подходили к концу, и ругал себя за то, что все провалил. Одри не скачает программу. Да какой человек в своем уме станет открывать файл под названием «фото» от какого-то незнакомца? Какой же я идиот — возомнил, что это так просто. Влюбленный идиот.

От бесконечного бодрствования меня все-таки сморило, но, резко вздрогнув, я проснулся. Шею свело, к нёбу прилип кусочек крекера. Я перевел затуманенный взгляд на монитор.

Сработало.

В окне программы мигала иконка, обозначающая наличие доступа к другому компьютеру. Может, я еще сплю? Может, я так хотел добиться желаемого, что у меня начались галлюцинации? Задержав дыхание, я боялся, что иконка исчезнет, тем не менее навел на нее курсор и кликнул. Внутри все сжалось от страха. Она наверняка заметит, как рядом с камерой ноутбука вдруг загорится огонек. Я читал об этом в отзывах других пользователей программы. Огонек — символ беды.

Однако Одри ничего не заметила. Она даже не смотрела на экран, а просто сидела на кровати в облегающем спортивном костюме, скрестив ноги. В одной руке держала пластиковый стаканчик, в другой — упаковку крекеров.

Лицо обдало жаром, и я проглотил кусок размокшего крекера. Я ел такой же крекер одновременно с ней. Это знак.

Я протянул руку к монитору, провел пальцем по ее великолепным волосам, представил, как перебираю пряди, вдыхаю запах кокосового шампуня. Она вся светилась, и я был так очарован, что не сразу заметил подругу Одри. Какая странная парочка: фея с огненными волосами и неуклюжая мышка.

А затем Одри посмотрела прямо на меня, и взгляд ее блестящих глаз-алмазов пронзил мое истерзанное сердце. Оно разрасталось в груди и стало давить на легкие, лишая меня возможности дышать. Я едва откашлялся. Впрочем, удушье от любви — не самый плохой способ умереть.

С монитора мне улыбнулась Одри.

После трех коктейлей с шампанским я больше не могла выносить горестные всхлипывания Кэт и решила внести ее и Коннора в список гостей на предпросмотр выставки «Жизнь и смерть Розалинды Роуз». Я сумела убедить подругу, что проблема не в ней (она считала себя жутким уродцем, которого никто не любит). Беда в том, что Коннор видел в Кэт только однокурсницу, коллегу и напарницу по квизу. Чтобы он увидел в ней потенциальную партнершу, необходимо предстать перед ним в другом свете. Выставка была отличным вариантом: немного гламура и непривычная обстановка с готовой темой для обсуждения.