И вот снова этот блеск в глазах.

— Перестань, Ник. — Я оттолкнула его.

— Я тебя не пойму, Одри. — Он покачал головой. — Мне всегда казалось, что между нами есть что-то особенное.

— Это так. Мы с тобой близкие друзья, и…

— Я люблю тебя.

— Что-что? — удивленно переспросила я.

— Я люблю тебя, — повторил Ник и потянулся ко мне.

— Не надо. Ты же не всерьез.

Его красивое лицо исказилось от злости, и он отдернул руку.

— Да кто ты такая, чтобы знать, всерьез я или нет? Кто ты, мать твою, такая?

— Хватит, Ники, — я старалась говорить спокойно. — После стольких лет я прекрасно тебя знаю.

— Да пошла ты! — он кричал все громче. — Вечно всеми командуешь, хочешь, чтобы люди плясали под твою дудку. Только мы не гребаные куклы с твоей выставки. С нами нельзя играть!

Я глубоко вздохнула.

— Ник, ты пьян.

— Это ни хрена не меняет. А знаешь, что самое хреновое? Я сознаю, что ты настоящая сука, помешанная на собственной внешности, что ты долбаный манипулятор, — и все равно тебя люблю. Я хотел обо всем забыть, встречался с другими женщинами, но потом ты переехала сюда, и я снова потерял голову. Сучка! Я люблю тебя. Шла бы ты!..

— Тебе лучше уйти. — Я с трудом скрывала дрожь в голосе.

— Ладно, Одри, если сегодня не хочешь говорить…

— Дело не в этом, Ник. Мне нравится проводить с тобой время, но я не могу ответить тебе взаимностью. Я тебя не люблю.

Он покачал головой.

— А ведь когда-то любила. И полюбишь снова.

— Ник, пожалуйста, иди домой и отоспись, а потом мы сделаем вид, будто ничего этого не было.

Его взгляд стал жестким, и он с усмешкой ответил:

— Да как скажешь! Одри Миллер всегда добивается желаемого, верно?

— Ник…

Он ушел, хлопнув дверью.

Долбаный манипулятор.

Оскорбления Ника не выходили из головы. Мы знали друг друга много лет, пережили столько взлетов и падений, ссорились из-за мелочей, и все же он никогда не говорил со мной так резко, даже в тот Хеллоуин. Возможно, виноват алкоголь, но что, если в глубине души Ник именно так обо мне и думал?

А что, если в его словах была доля правды?

Возвращаясь в квартиру на следующий вечер, я все еще размышляла о случившемся. Макс по-прежнему настаивал, чтобы я работала у него дома, в то время как мне требовались тишина и пространство. Про Ника я ему не рассказала. Даже представить не могла, как объяснить новому парню историю запутанных отношений с бывшим. К тому же не хотелось, чтобы и Макс стал считать меня «долбаным манипулятором».

Я почти дошла до дома, когда вспомнила, что Кэт просила сходить с ней на квиз. На прошлой неделе она явно разозлилась из-за того, что я притащила Макса на вечеринку в честь помолвки, и я пообещала себе, что буду уделять подруге больше времени.

Обязательно буду — в другой раз. Меня ждала работа, да и проводить вечер в компании скучных друзей Кэт было не очень-то интересно.

Я набрала сообщение:

>Китти-Кэт, сегодня никак не получится. Накопилась куча дел. Извини!!!

Сразу же появились три точки — она писала ответ. Затем точки пропали. Она снова начала печатать, но так ничего и не отправила. Я почувствовала себя виноватой, успокаивала лишь мысль о том, что Кэт поймет. Уж она-то знает, каково это — пропускать встречи с друзьями ради работы.